Особенно,... 
40 
– Ты очень изменился, Руфус.
Он мрачно кивнул.
– Я наблюдал за Джен, женой моего покойного друга, когда она сидела у его постели. Тогда я понял, скольких вещей в жизни лишился из-за предрассудков и недоверия. Я жалею, что не узнал лучше твою мать. Но тебя я никуда не отпущу, Габриэлла. – сказал Руфус, крепче прижимая ее к себе. – Я хочу прожить с тобой полсотни лет, хочу засыпать и просыпаться каждое утро рядом с тобой, любить тебя.
– А детей ты не хочешь? – мягко перебила она его.
Об этом он и мечтать не мог. При мысли о том, что эта женщина была готова родить ему детей, у него перехватило дыхание от счастья.
– Конечно, хочу, если ты готова мне их подарить, – восторженно произнес Руфус.
Тяжело сглотнув, Габриэлла хрипло произнесла:
– Я беременна, Руфус. Именно поэтому я и хотела тебя оставить.
Он ошеломленно уставился на нее, лишившись на мгновение дара речи. Габриэлла была беременна? Но…
– Уже четыре недели. Думаю, это произошло в день нашей свадьбы в твоей квартире, – пояснила она.
Вчера, думая о своих отношениях с Руфусом, Габриэлла поняла, что с тех пор, как они поженились, у нее не было месячных. По пути в «Грешемс» она заскочила в аптеку и купила тест на беременность. Результат оказался положительным.
У нее возникли смешанные чувства. С одной стороны, она радовалась, что ждала ребенка от Руфуса, с другой – боялась, что он обвинит ее в том, что она специально забеременела, чтобы поймать его в ловушку. Поэтому она и решила уйти от него.
Руфус провел ладонью по ее животу. Его ребенок. Их ребенок.
Он не мог в это поверить.
– Ты рада этому? – осторожно спросил он.
– Очень, – заверила его Габриэлла. – О, Руфус, об этом я и мечтать не могла.
– Я тоже безумно счастлив, – сказал Руфус, целуя ее.
– Как ты думаешь, Холли обрадуется братику или сестренке? – спросила Габриэлла несколько минут спустя.
Руфус улыбнулся.
– Моя дочь недавно сказала мне, что хочет иметь такую мать, как ты. Даже пригрозила, что если ты от нас уйдешь, она сильно на меня разозлится.
Габриэлла рассмеялась.
– Мы ведь этого не допустим, правда, Руфус?
– Я не заслужил такого счастья, дорогая, – серьезно произнес он. – Я должен воздать тебе сполна за всю ту боль, которую тебе причинил…
Габриэлла остановила его, приложив палец к его губам.
– Давай забудем о прошлом и продолжим жить дальше, любовь моя. Но сначала я все же должна кое-что тебе рассказать.
– Тебе не нужно этого делать. Что бы ты мне ни сказала, это не изменит моих чувств к тебе.
– Я должна, – настаивала Габриэлла – Год назад я одолжила у твоего отца тридцать тысяч фунтов. – За этим последовал рассказ о ее неудачах в бизнесе. – Джеймс хотел подарить мне эти деньги, но я настояла на том, чтобы мы составили договор. После его смерти я не могла допустить, чтобы этот документ попал в руки к Тоби, – добавила она, нахмурившись.
– И поэтому ты предпочла выйти замуж за меня, – пробормотал он, теперь зная истинную причину, побудившую ее это сделать.
– Да, – печально улыбнулась девушка. – У Дэвида Брьюстера есть еще один договор. Я попросила его составить этот документ в тот день, когда вы с Тоби поцапались в «Габриэллас». Ты еще хотел тогда знать, куда я исчезла, – напомнила она Руфусу.
– У меня такое предчувствие, будто то, что ты скажешь дальше, мне не понравится.
Возможно, нет, подумала Габриэлла, но она должна была это сделать.
– Я распорядилась, чтобы через шесть месяцев все, за исключением «Габриэллас», перешло к тебе, – хрипло произнесла она.
Руфус помрачнел.
– Я действительно мерзавец, каким ты меня всегда считала, не так ли? – произнес он с отвращением к самому себе. – Но обещаю, что исправлюсь. Мы уничтожим оба договора, – с чувством добавил он. – Отныне у нас все будет общим, дорогая.
Габриэлла ослепительно улыбнулась ему.
– Я люблю тебя, Руфус!
– Я тоже тебя люблю. Больше жизни, – заверил ее он.
– Есть еще кое-что. Это касается моей матери.
– Но я ведь уже говорил тебе, что это не мое дело, – возразил Руфус.
Поцеловав его в губы, Габриэлла продолжила:
– Я и сама о многом не знала, пока ты не посоветовал мне поговорить с матерью. Мои родители были несчастливы в браке. Отец часто был без работы и вечерами постоянно где-то пропадал. Я тогда была совсем ребенком и не понимала, насколько безответственным он был. Только став постарше, я начала замечать, что мама часто была чем-то обеспокоена, что нам не хватало денег на оплату счетов, а порой и на самое необходимое.
40 
