74 
– Ну и?..
– Тот, который с бородкой, числится у нас под кличкой Хасан. По национальности предположительно чеченец или ингуш.
– А точнее?
Тимошкин ухмыльнулся.
– Это и нам интересно. Он фигурировал в нескольких делах, связанных с криминальным переделом собственности. Кое-кого мы взяли, но Хасан постоянно оставлял нас с носом. Скользкий, как уж. Был скользким… хе-хе… – поправился капитан. – Да попал в ежовые рукавицы.
– На кого он работал?
– Сие тоже загадка. Мне кажется, Хасан – обычный наемный убийца, одинокий волк, работающий за хорошее вознаграждение. А вот кто его нанимал, тут у нас вариантов не густо. Вернее, почти нет.
– Почти?..
– Ну, были некоторые предположения… Так, на уровне слухов. Будто бы в свое время его услугами пользовался некий Щуров. Весьма одиозная личность. Правда, теперь он бизнесмен, ворочает миллионами. Притом, вполне легально. И вряд ли сейчас поддерживает связь с такими сомнительными типами.
– Это как сказать… – буркнул себе под нос Паленый, чувствуя, как от волнения у него вспотели ладони – есть! прямое попадание первым же залпом!
Или почти прямое. Кончик ниточки?.. Трудно сказать. Пока трудно.
– Что вы сказали? – спросил Тимошкин.
– Ничего. Это я своим мыслям.
– А-а, понятно…
– Ну, а кто второй? – быстро задал вопрос Паленый, чтобы избежать дальнейших разговоров о Щурове.
– Некий Яхимович, Степан Петрович, белорус. Про этого известно больше. Он бывший спецназовец, служил в Минске. Привлекался в Белоруссии по подозрению в убийстве какого-то журналиста, но в СИЗО просидел всего лишь месяц и был отпущен за неимением улик. Правда, наши белорусские коллеги в частных разговорах намекали, что с Яхимовичем не все так просто и что за него заступились какие-то высокопоставленные чиновники, но слово к делу не пришьешь.
– Как вы на него вышли?
– Да, в общем, случайно. Так частенько случается в нашей работе. Взяли Яхимовича за драку в ресторане – он там троих, считавших себя шибко крутыми, слегка поковырял ножичком. Не до смерти. У блатных такой номер называется "расписаться". Похоже, Яхимович был большим спецом по этой части…
Паленый узнал Яхимовича с первого взгляда. Это был тот бандит, с которым он дрался на ножах.
– Когда начали его колоть, – между тем продолжал капитан, – выяснилось, что Яхимович в свое время состоял в банде Жучилы – был такой клиент.
– Лежит под памятником? – догадался Паленый.
– Ага. На центральной аллее городского кладбища. Во главе своих братков. Их навечно успокоили конкуренты, почти всех. А вот Яхимовичу удалось спрыгнуть, что называется, на ходу. Наверное, сдал Жучилу, тем и спасся.
– А каким образом он так быстро оказался на свободе?
Тимошкин как-то странно посмотрел на Паленого и сухо ответил:
– Суд учел искреннее раскаяние подсудимого Яхимовича и дал ему пять лет условно.
– Это же сколько за него отвалили судейским? – задал риторический вопрос Паленый. – Впрочем, о чем я… Такие тайны всегда покрыты мраком.
Капитан зло рассмеялся.
– Ничего подобного, – ответил он заржавевшим голосом. – Сумма известна. Сто тысяч баксов – и ни на копейку меньше.
– Доказано?
– Да. Мною. За что я и потерял одну большую звезду со своих погон. Влез туда, куда простому менту путь заказан. Вот и получил по мозгам. Хорошо хоть дело на меня не состряпали. Иначе торчал бы в зоне уже третий год. Спасибо, генерал помог. – Он улыбнулся. – Это друг вашей жены. Впрочем, не исключено, что и вы с ним в приятельских отношениях. Так что при случае поблагодарите генерала от моего имени. Мне в его кабинет путь заказан.
Паленый вдруг понял, что Тимошкин проговорился, нечаянно открыв потаенный уголок своей души.
"Вот почему он так охотно подписался на это дело; с его-то взглядами на жизнь и ненавистью к богатеям… – думал Паленый. – Вендетта. Он хочет отомстить людям, едва не отправившим его из-за Яхимовича по этапу. Кто бы это мог быть? Ладно, узнаем позже. Этот момент нужно использовать…"
Вдруг Тимошкин коротко хохотнул.
– Меня понижают в звании уже третий раз. Майорскую звезду я даже не цеплял (благо мундир мне редко приходится надевать из-за специфики работы). Как в воду глядел.
– Мне вам посочувствовать? – с иронией спросил Паленый, вспомнив, как отреагировал капитан на сообщение, что у него амнезия.
– Хотелось бы… – Капитан остро взглянул на Паленого. – Да разве от вас дождешься?
74 
