Мы, конечно, должны думать о наших моряках, о семьях. Должны думать о будущем армии и флота. И должны, без всякого сомнения, делать определенные выводы. Вы знаете, мне вчера в Видяево на встрече родственники, а сегодня довольно известные и опытные люди, которые многие годы провели в политике, – говорили, что нужно проявить характер, продемонстрировать волю. Нужно обязательно кого-нибудь уволить, а лучше посадить. Это самый простой для меня выход из этой ситуации. И, на мой взгляд, самый ошибочный. Так было уже не раз. К сожалению, это не меняет дела по существу. Если кто-то виноват, то виноватые должны быть наказаны, без всяких сомнений. Но мы должны получить объективную картину причин трагедии и хода спасательных работ. Только после этого можно делать какие-то выводы.
На сегодняшний день могу вам сказать: позавчера Министр обороны Игорь Дмитриевич Сергеев, а вчера главнокомандующий Военно-Морским флотом и командующий Северным флотом подали мне рапорты об отставке. Эти рапорты не будут приняты. Не будут приняты, повторяю, до полного понимания того, что произошло, в чем причины и есть ли виноватые. Действительно виноватые, или это просто стечение трагических обстоятельств. Никаких огульных расправ под влиянием эмоциональных всплесков и под влиянием стечения обстоятельств не будет. Я буду с армией, буду с флотом и буду с народом. И вместе мы восстановим и армию, и флот, и страну. Нисколько в этом не сомневаюсь.
Меня очень огорчает тезис, который в последнее время часто звучит, – о том, что вместе с лодкой «Курск» утонула честь флота, гордость России и так далее. Вы знаете, наша страна переживала и не такие годы лихолетья. Сталкивались мы и наши предки и с более тяжелыми катастрофами. Мы все пережили. У России всегда было будущее. То, что мы переживаем сегодня, – это очень тяжелое событие. Но, уверен абсолютно, уверен в том, что события подобного рода должны не разъединять, а объединять общество, объединять народ. Уверен, что мы вместе не только преодолеем последствия тех трагедий, с которыми мы сталкиваемся в последние годы, – и природного, и социального, и техногенного характера. Мы все это преодолеем, восстановим и армию, и флот, и государство.
ВОПРОС: Владимир Владимирович, на вчерашней встрече в Видяево вы разговаривали не только с женами. Вы разговаривали с военными моряками, чьи товарищи лежат сейчас в Баренцевом море. Вы как президент смогли им объяснить, рассказать об этой трагедии? Они вас поняли, они поняли, что вы говорите им только правду и ничего от них не скрываете?
В. ПУТИН:Вы знаете, родственники моряков с «Курска» – под стать своим мужьям, братьям, сыновьям. Это мужественные люди. Они очень стойко переносят ту трагедию, которую мы все переживаем глубоко. Я думаю, что состояние, в котором они находятся, – не дай Бог любому. Но тем не менее – у меня такое впечатление – мы понимали друг друга. Им трудно поверить в то, что государство оказалось бессильно первые несколько дней. Но там ведь было и есть много специалистов, много людей, которые давно уже связаны с флотом. Они, конечно, понимали, что происходило, что происходит. Ведь одна из проблем, которая обсуждается и обсуждалась с самого начала, – это своевременная информация. Это раз. И своевременное начало спасательных работ. Это два. Ну и вопрос, который Вы задавали, – о привлечении иностранных специалистов. Это три.
Давайте восстановим хронологию. С лодкой была потеряна связь двенадцатого числа, в двадцать три часа тридцать минут.
С этого момента она была объявлена в розыск. На розыск в таких условиях отводится штатно до семи суток. Лодка была обнаружена в четыре часа тринадцатого числа. А в семь часов утра меня проинформировал об этом Министр обороны. Что знали на этот момент военные?
Первое – что с лодкой утрачена связь. Второе – что она лежит на дне. И третье – что с ней установлен контакт с помощью технических средств, которые на флоте есть. Вот все, что они знали. Это же военные учения. О чем информировать в данный момент? Можно было, конечно, говорить о том, что с лодкой утрачена связь… Это нештатная ситуация, но это бывает. Можно, конечно, поспорить, можно, конечно, критиковать. Но осуждать военных за это я бы не стал. После того как стало ясно, что ситуация носит критический характер, – сразу же об этом четырнадцатого августа пошла информация в СМИ. Но сразу же после утраты связи были развернуты спасательные работы. Повторяю, сразу же после утраты связи. Сам факт обнаружения лодки через четыре с половиной часа говорит о том, что начались спасательные работы.