103 
Как ни была настроена против янки Виктория, но своего супруга она обожала, безмерно уважала и во всем поступала согласно его советам – тем более сейчас, когда любимый муж умирал.
Под давлением королевы кабинет министров принял проект Альберта. Американцы, расшаркиваясь и уверяя, что их неправильно поняли, выпустили обоих южан. Принц Альберт скончался через несколько дней после составления проекта. Война была предотвращена буквально чудом, по чистейшей случайности.
Ну, а на Севере к тому времени начался самый настоящий террор, или то, что применительно к нашему Отечеству принято называть «незаконными репрессиями». Президент Линкольн – временно, разумеется, из лучших побуждений! – отменил все законы о неприкосновенности личности. Теперь любой человек в форме мог любого американца упрятать за решетку без ордера на арест, без рассмотрения дела судьей (как того доселе требовал Хабеас Корпус, он же Билль о правах).
Не только в Российской империи, но и практически во всей тогдашней Европе подобный произвол со стороны властей был, в общем, в порядке вещей. Однако гордившиеся своими вольностями американцы этакие новшества восприняли крайне болезненно. Отдельные граждане стали во всеуслышанье называть Линкольна «диктатором» и «тираном» – за что многие из них угодили на нары…
С одной стороны, столь жесткие меры, в общем, для воюющего государства необходимы. С другой же… Горький опыт всевозможной чрезвычайщины, где бы дело ни происходило, показывает: настоящие вражеские агенты и диверсанты (а их на Севере хватало) сплошь и рядом как раз и проскальзывают невредимыми сквозь эту поганую паутину – зато в ней, себе на беду, запутываются люди, ни в чем не виновные (разве только в том, что не научились держать язык за зубами или просто кому-то физиономией не понравились…).
Как деликатно их называет американский историк Брюс Майроф, «гражданские лица, просто попавшие в водоворот военных событий» (98) – и полностью оправдывает Линкольна, ссылаясь на то, что президенты Вильсон и Рузвельт поступали «еще хуже»…
В указе Линкольна говорилось о создании военных трибуналов, которые будут арестовывать и судить лиц, «мешающих осуществлению мер, принимаемых против мятежников» и «оказывающих помощь мятежникам». Под эти расплывчатые обвинения можно было подвести практически любого: в указе не конкретизировалось, в чем именно заключается «помеха» и «оказание помощи». На практике это выглядит уныло: не так летал, не так свистел – пожалте-с на нары!
Донесение российского посланника в Петербург: «Президент потребовал и получил от Конгресса неограниченную власть, которой он пользуется неумеренно. Все политические враги правительства преследуются, и часть из них брошены в тюрьмы. Строгая цензура установлена для газет, которые приостанавливаются простым приказом военного министра. Достаточно критиковать военные операции и правительственные действия, чтобы оказаться под страхом быть арестованным и брошенным в тюрьму. Именно поэтому все крепости Союза были превращены в тюрьмы, где политические преступники без долгих церемоний стали узниками» (62).
Солдаты врывались в редакции оппозиционных газет и журналов. Аресты санкционировал военный министр Стэнтон, а также военно-морской департамент. Даже государственный секретарь США Сьюард, не имевший ни малейшего отношения к силовым структурам, хвастал, показывая на колокольчик у себя на столе: «Я могу отправить в тюрьму любого человека, виновен он или нет» (149).
А заодно, к несказанной радости северных фабрикантов и железнодорожных магнатов, против забастовщиков принялись бросать армейские части, а не полицию, как это практиковалось при разгуле демократии. Забастовали рабочие оружейного завода в штате Нью-Йорк, требуя повышения зарплаты, – пришли солдаты и разогнали прикладами. Забастовали станочники и портные в городе Сент-Луис – прибыли войска и вломили ума. Забастовали в штате Теннесси две сотни мастеровых – армейский генерал их всех арестовал и выслал из родного штата: идите, мол, куда хотите, южные пособники… Прекратили работу машинисты в Рединге – пришли солдаты. Забастовали шахтеры Пенсильвании – ну вы поняли… (58). Для денежных мешков наступили райские времена: больше не нужно договариваться с рабочими, повышать плату, выслушивать требования. Чуть что, беги на телеграф и отбивай телеграмму в Вашингтон, чтобы поскорее присылали солдат: ведь если разобраться и творчески прикинуть, любая забастовка есть «помощь южанам» и «помеха в борьбе с мятежниками». Вашингтон именно так это расценивал и на любую просьбу о помощи солдатушками реагировал мгновенно…
103 
