127 
– Вскоре после Пасхи или около того, леди. – Альдреда улыбалась, как сытая кошка. – Зачат совсем недавно.
– Какое счастье, – сухо сказала Мадлен, – понести ребенка после стольких лет бесплодия. Ты, наверное, возносила особые молитвы.
Женщина самодовольно ухмыльнулась:
– Я действительно сделала нечто особенное, леди.
Альдреда поклонилась и ушла.
Когда Мадлен вновь увидела эту женщину, она разговаривала с Одо. Это вызывало сильное беспокойство. Сначала человек д'Уалле, теперь Альдреда. Если Одо представится возможность причинить им с Эмери вред, он ни за что этого не упустит. А ее чутье подсказывало ей, что Альдреда – сущее воплощение зла.
У Мадлен не было времени раздумывать над планами Одо или связью Альдреды с Эмери, потому что она, как и Адель и все остальные дамы, была поглощена заботами о Матильде. Королева продолжала отрицать, что у нее наступили схватки, но оставалась беспокойной и раздражительной.
Они преодолели канал Фосс-Дайк в два приема на небольших барках, а затем, в гавани Торкси, перебрались на более солидные суда, чтобы подняться по реке Трент. Во время остановки в Торкси женщины постарались обеспечить королеве возможность подвигаться, но как только они снова оказались на воде, ей пришлось сидеть без движения. Барки были широкими судами, но из-за большого количества пассажиров и гребцов там совсем не было свободного пространства. Матильда испытывала большие неудобства.
Мадлен почувствовала безмерное облегчение при виде Гейнсборо. Ей хотелось, чтобы роды прошли здесь и наконец закончились их мучения.
Несмотря на все признаки приближения родов и безмолвные молитвы своих сопровождающих, королева не осталась рожать в Гейнсборо. Мадлен с Аделью даже обсуждали возможность применения трав, вызывающих роды, но риск скорее всего превосходил преимущества.
Мадлен страшно боялась, что королева начнет рожать за пределами города, где ее и ребенка сможет защитить только ее личная охрана. Чем дальше на север они продвигались, тем больше удалялись от безопасных мест. В этой части Англии власть нормандцев была еще не слишком сильна, и народ был похож скорее на норвежцев, чем на саксов. Хотя Гейнсборо казался благополучным и мирным, его жители косо поглядывали на захватчиков. Если бы вздумали напасть мятежники, здесь они нашли бы много добровольных помощников.
Когда Мадлен ждала своей очереди подняться на барку, к ней подошел Эмери.
– Ты чем-то встревожена?
Она раздраженно фыркнула:
– А ты нет?
Он рассмеялся:
– Бывает, что волноваться бессмысленно. Одо совсем не разбирается в географии и слишком самонадеян. Он заблудился по дороге и прибыл позже замыкающих. Аллан де Феррер мчится вперед, ожидая, что из-за каждого куста может выпрыгнуть мятежник. Нет никакой возможности добиться от них, чтобы они двигались наравне с барками. Я все думаю, какого ждать наказания, если привязать беременную королеву к столбу и задержать ее здесь.
Мадлен не разделяла его шутливого настроения.
– Совершеннейшее безумство, правда? Возможно, Гервард был прав, и династии не суждено уцелеть. Может, это начало ее конца.
Она увидела, как он посерьезнел.
– Гервард всегда прав, – сказал он просто.
– В самом деле? – спросила Мадлен, и голос ее от страха прозвучал резко. – Тогда почему ты здесь, вместо того чтобы быть с ним?
– Потому что мой долг – благополучно доставить королеву в Йорк. Мадлен, я не служу Герварду.
– Ты забыл. Я слышала, как ты обещал ему помочь.
Она видела, что его терпение вот-вот лопнет.
– Да, но не знала, в чем. Я дал клятву хранить тайну и не могу все тебе сказать, но эта помощь не была изменой и уже давно оказана.
Ей так хотелось бы ему верить!
– Ты не желаешь зла королеве или младенцу?
Он был поражен.
– Как ты могла такое подумать?
Она прикусила губу.
– Это все, что я смогла предположить. Прости меня.
Он отвернулся, и словно глухая стена выросла между ними.
– Значит, я глупец, что ждал твоего доверия? Неужели до конца жизни мне придется каждый раз заново доказывать тебе мою честность?
– У меня были причины сомневаться в тебе, – возразила Мадлен.
– Я дал тебе слово, что предан королю.
Он снова взглянул на нее, и она подумала, что все в порядке. Но он только сказал:
– Поднимайся на борт.
И ушел.
Мадлен молилась, чтобы им удалось благополучно добраться до Йорка, где, может быть, они сумели бы откровенно поговорить обо всем. Где он собирался медленно и долго заниматься с ней любовью. Если до того не окажется в цепях.
127 
