Выходило так, что ей грозит неминуемое затворничество в монастыре, и, подумав об этом, Имоджин даже прослезилась. Как она сможет жить, если больше никогда не увидит Фицроджера?
На следующий день новостей было немного, кроме того, что король и Фицроджер провели много времени, обсуждая какие-то важные дела, и что ее муж фехтовал на мечах с сэром Вильямом. Схватка была настолько жестокой, что все собрались вокруг и боялись, что поединок может кончиться гибелью одного из них.
Имоджин могла даже не смотреть на серьезное лицо Рональда, чтобы понять, что тучи у нее над головой продолжают сгущаться.
Рано утром на следующий день в замок прибыли люди короля, чтобы проводить Имоджин из Клива в ее собственный замок. Отряд возглавлял пожилой рыцарь с каменным лицом — сэр Томас из Гиллертона. Он ничего ей не сказал, но Имоджин посчитала, что ее везут к королю, чтобы он произнес свой приговор.
Имоджин в ужасе посмотрела на Ренальда. Он сочувственно пожал ей руку и сказал:
— Тай не допустит, чтобы с вами случилось что-то ужасное, Имоджин.
— Но я боюсь именно этого, — пожаловалась она. — Он не может поссориться с королем из-за меня! Я не должна погубить его карьеру!
— Я не верю, что Генрих пожелает навредить Таю, чтобы отомстить за Ворбрика!
— Я могла бы удрать… Ренальд еще крепче сжал ее руку.
— Нет, Имоджин.
Ей показалось, что это были слова Фицроджера, и Имоджин пришлось согласиться с ним. Пришло время отвечать за свои поступки. Но слова «Генрих пожелает» не покидали ее, пока она готовилась к путешествию.
Она должна что-то придумать, чтобы предотвратить новое несчастье, чтобы помешать Фицроджеру из-за нее навредить самому себе. Но наконец, наконец-то я увижу его, подумала Имоджин.
Глава 20
Несмотря ни на что, Имоджин не смогла удержаться и улыбнулась, когда увидела каррисфордский замок. Он был прекрасен, и над ним от легкого ветерка развевались флаги.
В сопровождении всадников она въехала во внутренний двор, надеясь увидеть там своего мужа. Плохо или хорошо обстоят дела, но он должен быть здесь, чтобы встретить ее. Несмотря на свою радость, она не знала, что он может подумать, когда увидит свою жену. Ее синяки уже почти прошли, и порез не был слишком страшным, когда он немного подсох и с него сошла корочка, но ее волосы оставались неуправляемой копной. И даже ее шарф ничего не мог скрыть.
Царящая кругом атмосфера сразу изменила ход ее мыслей. Все вокруг — слуги Каррисфорда и охранники — сверлили ее суровыми взглядами, пока она проезжала мимо них. Имоджин не могла определить, были они злы, испуганны или сострадали ей. Так ей никто и не улыбнулся.
Потом один мужчина в сердцах плюнул себе под ноги. Имоджин испугалась: было ясно, что он думал о случившемся. У нее сильно забилось сердце, и она снова стала искать глазами Фицроджера. Она отдала бы все на свете, только чтобы он был здесь и сопровождал ее туда, где будет решаться ее судьба. Ей стало бы гораздо легче, если бы он даже выпорол ее. Но его нигде не было видно. Не было также ни одного его рыцаря или кого-то из рыцарей короля, кроме сэра Томаса.
Именно он подошел к ней и помог спешиться с лошади. Он строго направил ее к лестнице, ведущей в зал. Имоджин посмотрела в ту сторону, зная, что там ее ожидает нечто ужасное, но выбора у нее не было. Она гордо вскинула голову и уверенно зашагала навстречу своей судьбе.
На верху лестницы был небольшой проход, ведущий к дверям главного зала. Двери были закрыты и охранялись, но при ее приближении охранники растворили их настежь, и Имоджин увидела, что за столом сидит множество серьезных и хмурых мужчин. Имоджин облизнула пересохшие губы и вошла.
Король сидел в центре зала у огромного стола, но она поискала глазами Фицроджера. Он сидел напротив, у другого конца стола.
Взгляд Имоджин буквально впитывал все окружавшие ее детали. Муж был в черном. Траур, внезапно подумала она. И без всяких украшений, кроме кольца на руке. Внешне на нем не осталось следов их приключений. Он смотрел на жену без всякого выражения, хотя ей показалось, что он слегка нахмурился.
— Леди Имоджин! — резкий голос короля привлек к себе ее внимание. — Приблизьтесь к нам!
Имоджин глубоко вздохнула, пошла вперед и встала перед столом. Она присела перед Генрихом в низком поклоне.
— Ха! Значит, вам известно, как следует себя вести, — заметил он. — Имоджин из Каррисфорда, вам разрешили присутствовать здесь на слушании дела только из-за вашего статуса сюзерена Каррисфорда. Но этот статус может быть отменен.