34 
— Она вас расстроила, — проговорил граф. Мэг вглядывалась в него, ища признаки безумия, но видела лишь глянец воспитанности.
— Я действительно не подхожу на роль графской супруги.
Он отвел от глаз лорнет.
— Тому, что вам необходимо знать, вы научитесь. — Как только закрылась дверь за отбывшими гостьями, сердитый, злой мужчина исчез, как иней под солнцем. — Здешняя прислуга, хоть все они как один плуты и мошенники, дело свое знает и будет о вас заботиться.
— Но…
— Герцогини вам бояться не следует. А особенно не следует бегать к ней в «Квиллер» за советами. Я категорически запрещаю вам это.
Мэг видела, что он не шутит.
— Итак, — сказал граф, расточая улыбки и сияя глазами, — давайте приступим к обеду, пока близнецы не умерли с голоду.
Слуги подошли, чтобы помочь им снять верхнюю одежду, и понесли ее прочь так, словно каждый предмет был сшит из бесценных бархатов и шелков.
— А где Брэк? — спросил вдруг граф, отчего Мэг напряглась, не зная, кого еще ей предстоит здесь увидеть.
— Мы закрыли его от греха подальше, милорд, — ответил дворецкий, и в тот же момент огромный зверь с оскаленными зубами влетел в вестибюль.
— Сидеть! — повелительно сказал граф, и пес моментально остановился и сел на задние лапы, однако продолжал скалиться, словно тоже умирал с голоду. Это был самый безобразный пес, какого доводилось видеть Мэг, — лохматый, серо-коричневый.
К ее великому удивлению, граф подошел, присел на корточки перед животным и ласково погладил его. Она заметила, что собачий хвост начал отбивать барабанную дробь, словно пес хотел расколотить кафельные плитки, которыми был облицован пол.
Какая странная для аристократа собака! Сопоставляя эту картину с чудовищной сценой, которую он устроил своей бабушке, Мэг начала серьезно сомневаться в умственном здоровье мужа.
Поднявшись, граф сказал собаке:
— Пойди познакомься с новыми членами семьи. Они не сделают тебе ничего плохого.
«Они не сделают тебе ничего плохого»! Граф подвел пса к Мэг:
— Это моя графиня. Поприветствуй ее как подобает джентльмену, Брэк.
Песий хвост перестал ходить ходуном, собака села и протянула Мэг лапу.
Мэг заставила себя пожать ее.
— Доброе утро, Брэк.
Пес продолжал скалиться.
— У него деформирована челюсть, — объяснил граф. — Не обращайте внимания на его зубы. Он страшный трус и никогда ни на кого не набросится.
Затем граф представил Брэка родне Мэг, и было видно, что он старается успокоить собаку, а не детей.
— Надеюсь, ему будет хорошо с вами, только не дразните его. И не бойтесь, что он вас обидит, — он никогда этого не сделает, — сказал он.
Мэг очень хотелось спросить, зачем он держит такого чудовищно уродливого пса, но она сдержалась. Вероятно, это тоже род безумия, но он внушал надежду, что граф проявит снисходительность и к новой обузе, которую взвалил на себя.
Теперь, когда пес был явно ублажен, граф подхватил Мэг под руку и повел в комнату, но остановился на полдороге, так как поспешно подбежавший лакей зашептал что-то ему на ухо.
Ну что еще? Мэг оглянулась, чтобы убедиться, что ее братья и сестры не расстроены всей этой кутерьмой. Лора с улыбкой закатила глаза, близнецы с некоторой опаской пытались завязать дружеские отношения со скалящимся псом, Джереми изучал греческую статую, стоявшую в нише. Похоже, ни один из них не был так расстроен, как она.
Конечно, им ведь не предстоит сегодня ночью делить постель с этим странным человеком. Почему, ну почему она не позволила ему поиграть в охоту, как он хотел? Вероятно, ей удалось бы несколько недель, а то и месяцев избегать капкана!
Граф отдал слугам какие-то распоряжения, после чего повел свое стадо в столовую. Мэг порадовалась, увидев, что пес остался снаружи, и решила, что воспитанность собаки — заслуга графа.
Великолепный стол был накрыт на семь персон. Мэг услышала, как Рейчел прошептала Ричарду:
— Посмотри, золото!
В центре стола действительно стояло два золотых блюда с фруктами и орехами. Это было уже слишком. Мэг взглянула на потрясенных близнецов.
— Ричард и Рейчел обычно не…
— Не сидят за столом со взрослыми? Но сегодня особенный день. Все садитесь!
Мэг заняла место справа от графа, но не спускала тревожного взгляда с детей. Они глазели на немыслимое изобилие стола так, словно оно могло исчезнуть, стоило им только моргнуть. «Кончится тем, что они объедятся», — с уверенностью подумала Мэг.
34 
