Ее даже не смутило и не оскорбило его фривольное замечание. Наверное, он был прав, когда предположил, что не так уж она целомудренна. Должно быть, все это из-за книг, которых она начиталась, из-за них и из-за врожденного любопытства. Хвала небесам, муж, похоже, ничего не имеет против.
По иронии судьбы они столкнулись по дороге с одной из его так называемых приятельниц — шикарно одетой дамой под руку с лихим военным в красном мундире. Золотистые локоны дамы, видневшиеся из-под элегантной шляпки, были искусно уложены, и нежным румянцем и свежестью губ она была явно обязана изрядной доле косметики. Рядом с ней Мэг почувствовала себя серым воробышком.
— Сакс, дорогой! Какой приятный сюрприз! А мне как раз нужно посоветоваться с вами по поводу шелка. — Она подставила ему щеку, которую он вынужден был чмокнуть, и, кивнув в сторону офицера, представила:
— Редкар.
Затем, игнорируя Мэг и Лору, словно они были служанками, дама приблизилась к графу.
— Мне нужно выбрать подходящий материал для одного очень интимного события…
— Тогда вам придется положиться на совет Редкара, Трикси, — сказал граф и повернулся к Мэг:
— Дорогая, позвольте мне представить вам леди Харби и полковника Джорджа Редкара. — А затем, обращаясь к ним, продолжил:
— Это моя жена, леди Саксонхерст, и ее сестра, мисс Джиллингем.
Парочка буквально остолбенела.
Повисло неловкое молчание, но Саксонхерст, казалось, не обращал на это никакого внимания. Прошло несколько секунд, прежде чем дама и офицер, вспомнив о хороших манерах, заулыбались и рассыпались в поздравлениях, после чего заспешили по своим делам, приняв приглашение на бал, который граф собирался вскоре дать, чтобы представить жену свету.
— Бал? — переспросила потрясенная Мэг.
— Признаюсь, я только сейчас это придумал, но так мы смогли бы устроить все сразу, вместо того чтобы представлять вас каждому в отдельности. Бал Двенадцатой ночи. Мы позаботимся о том, чтобы кисейное платье абрикосового цвета к этому времени было готово.
Мэг попыталась мысленно отделить кисейное платье абрикосового цвета от вороха прочей заказанной одежды…
— Вообще-то наше свадебное объявление напечатано в сегодняшних газетах, — добавил граф, останавливаясь перед витриной уже знакомого шляпного магазина, — но Трикси Харби никогда ничего не читает.
Собрав все свое мужество, Мэг поинтересовалась:
— Вы пригласите на бал своих родных?
Граф, уже стоявший на пороге магазина, обернулся:
— Родных?
Мэг понимала, что поступает неблагоразумно, но считала своим долгом спросить:
— Вашу бабушку и…
— Нет. Идемте. — Он пропустил их вперед, и при виде магазина миссис Риблсайд невеликий запас храбрости Мэг улетучился без следа. Так и быть, сейчас еще рано, но она постарается залечить его семейные раны после.
Миловидная хозяйка, сияя, бросилась им навстречу. Теперь, внимательнее присмотревшись к ней, Мэг не понравилась улыбка, которой та, делая книксен, одарила Саксонхерста. Теоретическая терпимость явно не распространялась на конкретные проявления жизненной практики. Хотелось бы Мэг иметь дело с другой модной шляпницей — постарше, или с такой, у которой лицо было бы в бородавках, глаза косили или нос свисал сосиской.
Впрочем, как бы то ни было, миссис Риблсайд свое дело знала. Поскольку Мэг была полна решимости искупить свои моральные проступки и стать идеальной женой во всех прочих отношениях, возражать ей не пристало. Вскоре она уже представляла собой болванку для примерки бесконечного количества головных уборов, и на нее обрушился град вопросов относительно тесьмы, высоты тульи, лент, цветов, перьев и фруктов для украшения…
Впрочем, на большинство вопросов отвечал граф, развалившийся в кресле:
— Нет, не эта. Эта слишком тяжеловесна… Попробуйте другую булавку. Вот, это хорошо. Очень к лицу…
Наконец стопка шляпных коробок выстроилась в ожидании отправки на площадь Мальборо, и граф предоставил Лоре полную свободу выбрать головной убор для себя, посоветовав, однако, прислушаться к советам миссис Риблсайд, а сам отвел Мэг к окну.
— Устали?
— Немного, — призналась она. А когда граф зашептал ей что-то на ухо, Мэг почувствовала себя совсем несчастной, потому что этот звук напомнил ей жужжание Шилы. — Но я должна поблагодарить вас…
— К черту благодарности! Я сам получаю от этого огромное удовольствие. — Он обернулся, чтобы посмотреть на Лору, которая в этот момент, склонив голову набок, восхищенно рассматривала украшенную чайными розами прогулочную шляпу с широкими полями, отороченными белым кружевом. — Берите эту, не ошибетесь, детка. Придет весна — и вы покорите весь Лондон.