Лора хмыкнула, но согласилась. Ее глаза светились от восторга.
— Она скоро станет очень опасной, — заметил Саксонхерст.
— Опасной?
— Для мужчин. И… — добавил он, подмигнув, — для нас с вами: покоя знать не будем. Ей не понадобится даже приданого, чтобы поклонники ходили за ней табуном. Знаете, вам повезло, что у вас есть я. Не уверен, что одной вам удалось бы сдерживать напор охотников.
Мэг вспомнила сэра Артура и уставилась на мужа, представляя себе, что могло бы случиться.
Он заслуживал лучшего, этот мужчина, которого она поймала в силки. Ей хотелось быть с ним абсолютно честной, но она не смела. Одну вещь, впрочем, Мэг могла ему открыть.
— Той ночью, — прошептала она, озираясь, чтобы убедиться, что Лора и хозяйка салона ее не слышат, — я солгала вам насчет… насчет моих месячных. — Ей не хотелось ничего объяснять, потому что это повлекло бы за собой новую ложь.
Граф улыбнулся — очевидно, он не был ни шокирован, ни оскорблен.
— Я так и думал.
О Господи!
— Вообще-то я очень честный человек, Саксонхерст. Уверяю вас.
— Я вам верю.
Мэг повернулась к мозаичному окну и долго смотрела на шумную улицу, прежде чем решилась.
— Сегодня ночью, — прошептала она еще тише.
— Что вы сказали? — Он наклонился к ней, словно хотел получше расслышать. Мэг откашлялась.
— Сегодня ночью. Все будет в порядке. — Она бросила на него быстрый взгляд и снова отвернулась. — Сегодня ночью.
Он взял ее руку и поднес к губам, в этот момент Мэг встретилась с ним глазами.
— Моя дорогая леди Саксонхерст, — сказал граф, — сегодня, несомненно, все будет в порядке. Клянусь жизнью.
— А что вы думаете?..
Мэг выдернула руку и, повернувшись к Лоре, увидела, что и она, и хозяйка салона, прервав разговор, блестящими от любопытства глазами наблюдают за ними.
Неужели они что-нибудь слышали? При этой мысли Мэг вспыхнула. Нет. Но тон ее разговора с графом, вероятно, выдавал их.
Ничуть не смутившись, Сакс подошел к ее сестре и нахлобучил ей на голову игривый головной убор, казалось, сооруженный из одних лент.
— Лора, дорогая, должен быть закон, запрещающий это. Думаю, мне следует внести на рассмотрение палаты лордов, билль, обязывающий всех хорошеньких молодых дам носить густые вуали и монашеские покрывала.
Лора прыснула со смеху.
— Тогда это станет повальным увлечением, потому что кто же захочет причислить себя к нехорошеньким?
— И бедная миссис Риблсайд лишится большей части своих клиенток. Но поскольку, подозреваю, мы сильно обчистили ее магазин сегодня, давайте направимся домой и приготовимся к вечеру.
Мэг, все еще стоявшая у окна, при этих словах почувствовала какое-то смущение, но уже в следующий момент поняла, что они были вполне невинными. Просто на вечер граф запланировал поход в театр пантомимы.
Однако когда они возвращались к карете, она поняла по его взгляду, что они все-таки были не совсем невинными. В них содержался и другой смысл, и, как бы ни нервничала Мэг, как бы ни бросало ее в дрожь от волнения, она не могла дождаться момента, когда окажется наконец в этой лисьей пасти.
* * *
Он соблазнял ее. Неторопливо, по мере того как догорали последние лучи дневного света, муж постепенно подводил ее к обещанной ночи.
В карете, несмотря на то что Лора сидела напротив, он держал ее за руку. Ничего больше, к тому же оба они были в перчатках, но всю недолгую дорогу до дома Мэг ощущала, как его пальцы сжимают ее ладонь.
А за несколько минут до того, как они приехали, он просунул большой палец под перчатку и стал гладить внутреннюю поверхность ее запястья. Мэг еще никогда не ощущала себя в такой опасности.
По возвращении домой он сам, а не слуга снял с нее пальто и шляпу, коснувшись при этом шеи обнаженными пальцами. Когда они шли в комнату, где был сервирован чай, его рука легко касалась ее спины — так легко и в то же время так многозначительно.
За столом завязалась беседа. Джереми оказался дома, и ему было что рассказать. Лора и близнецы, в свою очередь, сгорали от нетерпения поведать брату о своих приключениях. Граф сидел рядом, он не касался ее, но она почти физически ощущала его прикосновение. Она чувствовала себя как металлический брус, оказавшийся рядом с мощным магнитом, — вот-вот заскользит и прилепится к нему.
Он ухаживал за ней, предлагал еще чаю или пирожных. Время от времени его взгляд касался ее губ, и это было словно фантомный поцелуй.