39 
— Сегодня у тебя было спокойное утро? — беззаботно спросил он.
Она усмехнулась.
— Не совсем. Надеюсь, ты слышал перешептывания и заметил взгляды посетителей магазина.
— Твои братья заглядывали?
— Нет. Но, уверена, что они скоро появятся.
— Тогда что было причиной всех этих таинственных шепотов? — снова спросил он.
Она вздохнула и бросила на него беглый взгляд.
— Сначала они шептались о том, чем мы с тобой занимались вчера вечером. Обсуждали каждое прикосновение твоих рук ко мне и, конечно, думали, что я ничего не слышу, — ответила она.
— Конечно, — сказал он и, склонившись, поцеловал ее в мочку уха.
Она судорожно перевела дыхание.
— Послушай, Энди, мне кажется, что тебе не нужно больше делать этого.
Острая боль разочарования внезапно пронзила его.
— Правда? — неуверенно спросил он.
— Правда. В пятницу у меня свидание.
Нет, это было не просто разочарование. Боль, сковавшая его грудь, не давала ему продохнуть.
— С Эвери? — спросил он, пытаясь скрыть дрожь в голосе.
Он надеялся, что его вопрос прозвучал одобрительно. Иначе и быть не могло, потому что Эвери был способен предложить этой милой женщине то, чего ни один из Нилсов предложить не мог. Стабильность и связь на всю жизнь.
Линн отрицательно покачала головой.
— Нет, не Эвери. Даррел пригласил меня в кино.
— Понятно, — сказал он, надеясь, что его улыбка выглядит искренней.
Кино. Звучит довольно банально. Подростки ходят в кино, потому что в темноте кинозала парень может наклониться к девушке и поцеловать ее.
— Что ж, очень хорошо, — продолжал он. — Даррел — хороший человек, насколько я помню из твоих слов.
— Да. — Она кивнула. — Он очень хороший. И в нем есть какая-то глубина, о которой я раньше не знала.
Энди внезапно почувствовал, как из глубины его собственной души готов вырваться отчаянный стон. Но он хорошо умел укрощать свои эмоции, не давая самым глубоким чувствам выйти наружу. И теперь эта способность, которую он приобрел еще в детстве, должна была прийти ему на помощь. Но теперь он делал это не для того, чтобы защитить себя. Теперь ему нужно было защитить ее, и это казалось в тысячу раз важнее.
— Я рад за тебя, Линн, — сказал он.
И это было правдой, потому что его собственное счастье теперь не интересовало его. Он ничего не может ей предложить, ничего не может дать.
Она остановилась и робко улыбнулась, глядя ему в глаза.
— Знаешь, у меня никогда не было таких странных отношений с мужчиной, — сказала она.
— Я буду счастлив, если ты найдешь мужчину, которого ищешь, — мягко проговорил он. — Итак, где мы будем обедать? У океана?
— Прекрасная идея, — ответила она. — А за едой ты расскажешь мне, как продвигаются работы в твоем доме.
— А ты расскажешь, что представляет собой этот парень, с которым ты собираешься в пятницу в кино.
Линн подкатила глаза.
— Ты опять решил играть роль моих братьев?
— Линн, я всего лишь защищаю свои интересы, — сказал он. — Ты думаешь, что мне очень хочется ковыряться в мусорных баках на Главной улице?
Он почти не соврал. Он защищал свои интересы, потому что ее счастье стало теперь его счастьем.
8
Линн с трудом сдерживала нетерпение, направляясь к дому Энди Нилса. Последние два дня она провела, перерывая груды исторических заметок, связанных с их городом, пока наконец не нашла что-то интересное. Желание поделиться этим с Энди вызывало у нее головокружительное волнение.
Два дня он не появлялся ни в магазине, ни у нее дома. Когда-то еще четырнадцатилетней девчонкой она часто сидела на ступеньках своего дома и ждала, что он случайно будет проходить мимо. Она могла сидеть вот так часами и ждать его…
Теперь она просто не смогла больше ждать и наверняка выглядела еще глупее, чем тогда.
— Нет, — пробормотала она себе под нос. — Я всего лишь хочу помочь ему с его проектом. Теперь все по-другому. Я больше не мечтательная школьница и хорошо понимаю, что мы с ним из разных миров. Кроме того, сегодня у меня свидание с Даррелом.
Наконец она остановилась перед виллой и от удивления раскрыла рот. «Морская даль» преобразилась до неузнаваемости. С восхищением озираясь по сторонам, она медленно вошла в холл. Здесь пахло свежей краской и деревом. Несколько рабочих стояли на лестницах и клеили кремово-голубые в цветах обои. Блестела лакированная отделка из красного дерева.
39 
