93 
Голый человек из горплана ошеломленно смотрел на него, приоткрыв рот. Тощий, волосатый, с подагрическими коленками, с косым брюшком…
– Ведь для себя же! – продолжал Андрей, с ожесточением затягивая галстук. – Ведь не на дядю – на себя самого просят поработать! Нет, опять они недовольны, опять им все неладно. До Поворота, небось, дерьмо возил, а теперь в горплане служит, а все-таки ноет…
Он надел пиджак и принялся скатывать комбинезон. И тут человек из горплана подал наконец голос.
– Позвольте, сударь! – вскричал он обиженно. – Да я же совсем не в том смысле! Я только имел в виду рациональность, эффективность… Странно даже! Я, если угодно, сам мэрию брал!.. Я и говорю вам, что если это Великая Стройка, то все самое лучшее и должно быть сюда… И вы на меня не извольте кричать!..
– А-а, разговаривать тут с вами… – сказал Андрей и, на ходу заворачивая комбинезон в газету, пошел из раздевалки.
Сельма уже ждала его, сидя на скамеечке поодаль. Она задумчиво курила, глядя в сторону котлована, привычно положив ногу на ногу, – свежая и розовая после душа. Андрея неприятно кольнуло, что этот волосатый недоносок, очень может быть, пускал слюни и глазел в щель именно на нее. Он подошел, остановился рядом и положил ладонь ей на прохладную шею.
– Пойдем?
Она подняла на него глаза, улыбнулась и потерлась щекой о его руку.
– Давай докурим, – предложила она.
– Давай, – согласился он, сел и тоже закурил.
В котловане копошились сотни людей, летела земля с лопат, вспыхивало солнце на отточенном железе. Груженные грунтом подводы вереницей тянулись по противоположному склону, у штабелей бетонных плит скапливалась очередная смена. Ветер крутил красноватую пыль, доносил обрывки маршей из репродукторов, установленных на цементных столбах, раскачивал огромные фанерные щиты с выцветшими лозунгами: «Гейгер сказал: надо! Город ответил: сделаем!», «Великая Стройка – удар по нелюдям!», «Эксперимент – над экспериментаторами!».
– Отто обещал – сегодня ковры будут, – сказала Сельма.
– Это хорошо, – обрадовался Андрей. – Бери самый большой. Положим в гостиной на полу.
– Я хотела тебе в кабинет. На стену. Помнишь, я еще в прошлом году говорила, как только мы въехали?..
– В кабинет? – задумчиво произнес Андрей. Он представил себе свой кабинет, ковер и оружие. Это выглядело. – Правильно, – сказал он. – Оч хор. Давай в кабинет.
– Только Румеру обязательно позвони, – сказала Сельма. – Пусть даст человека.
– Сама позвони, – сказал Андрей. – Мне некогда будет… А впрочем, ладно, позвоню. Куда тебе его прислать? Домой?
– Нет, прямо на базу. Ты к обеду будешь?
– Буду, наверное. Между прочим, Изя давно напрашивается зайти.
– Ну и очень хорошо! Сегодня же на вечер и зови. Сто лет мы уже не собирались. И Вана надо позвать, вместе с Мэйлинь…
– Умгу, – сказал Андрей. Насчет Вана он как-то не подумал. – А кроме Изи ты из наших кого-нибудь собираешься позвать? – спросил он осторожно.
– Из наших? Полковника можно позвать… – нерешительно проговорила Сельма. – Он славный… Вообще, если кого-нибудь и звать сегодня из наших, то в первую очередь Дольфюсов. Мы у них уже два раза были, неудобно.
– Если бы без жены… – сказал Андрей.
– Без жены невозможно.
– Знаешь что, – сказал Андрей, – ты им пока не звони, а вечером посмотрим. – Ему было совершенно ясно, что Ван и Дольфюсы никак не сочетаются. – Может, лучше Чачуа позовем?
– Гениально! – сказала Сельма. – Мы его на Дольфюсиху напустим. Всем будет хорошо. – Она бросила окурок. – Пошли?
Из котлована, направляясь к душевой, потянулась, пыля, очередная толпа Великих Строителей – потных, громогласных, регочущих работяг с Литейного.
– Пошли, – сказал Андрей.
По заплеванной песчаной аллейке между двумя рядами жиденьких свежепосаженных липок они вышли на автобусную остановку, где еще стояли два битком набитых облупленных автобуса. Андрей поглядел на часы: до отправления автобусов оставалось семь минут. Из переднего автобуса раскрасневшиеся бабы выпихивали какого-то пьяного. Пьяный хрипло орал, и бабы тоже орали высокими истеричными голосами.
– С хамами поедем или пешком? – спросил Андрей.
– А у тебя время есть?
– Есть. Пошли, над обрывом пройдемся. Там попрохладней.
Сельма взяла его под руку, они свернули налево, в тень старого пятиэтажного дома, обстроенного лесами, и по мощенной булыжником улочке направились к обрыву.
93 
