очень нудно 
101 
Цитирует с ошибками, перевирает. Он форменный сумасшедший. И откуда он только берет деньги, как ему это удается?"
И чтобы хоть немного отвлечься от тягостных мыслей, Петраков переключил компьютер на игры, принялся раскладывать пасьянс, самый простой, который обычно ему удавался. Он даже загадал желание: если сейчас получится – а по картам выходило, что все должно получиться – то тогда для него исследования закончатся благополучно.
Он осторожно двигал мышью по коврику, щелкал клавишей и на его усталом лице то появлялась, то исчезала довольная улыбка.
«Ну вот, еще две карты и эта комбинация удалась. Осталось еще два хода».
И здесь случилось непредвиденное. Один за другим из колоды выпали два туза, которым не находилось пары.
– Черт подери! – пробурчал Петраков и как ребенок, запутавшийся в простейшем раскладе, постучал пальцем по экрану монитора. – Ну же, ну! – как будто бы движение его указательного пальца могло стряхнуть карты со своих мест и поставить туда, куда надо. Но этого не произошло. – Да будь ты проклят, ящик чертов, даже подыграть мне не хочешь!
Петраков перегрузил игру, поднялся из-за стола и быстро направился в лабораторию. Злым голосом принялся отдавать распоряжения, абсолютно ненужные, ведь все и без него знали, кому чем следует заниматься. У каждого день был расписан по минутам, у каждого имелось свое задание.
Наконец, всласть наругавшись, отведя душу на безропотных помощниках, Петраков отправился в свой кабинет и, плотно закрыв дверь, закурил дорогую сигарету. И хоть настроение у него было не из лучших, ему почему-то захотелось поговорить с женой. Но он знал, позвонить отсюда никак нельзя, выход по связи – только через начальника охраны, а договориться с этим человеком невозможно. Это было одно из условий контракта, что звонить Петраков со станции никуда не станет, только в экстренных случаях и то в присутствии начальника охраны, предварительно обговорив тему разговора.
«Что бы мне еще сделать?»
И он пошел к академику Богуславскому. Он сидел в маленькой комнатке, к двери которой был приставлен охранник. Тот пропустил Петракова молча. Богуславский дремал, поддерживая голову руками, перед ним лежали распечатки, исчерканные ручкой.
Когда дверь скрипнула, академик поднял голову и посмотрел на Петракова так, словно тот являлся надзирателем, а Богуславский заключенным. Так, по сути, оно и было.
– Ну, как идут дела? – спросил Петраков.
– Никак не идут, – ответил Богуславский. – Я не хочу этих дел, я вообще ничего не хочу.
Глава 18
Уже неделю Борис Рублев, Андрей Подберезский и Гриша Бурлаков жили на берегу небольшой реки в охотничьем домике, срубленном из кедра. Жизнь вошла в свою колею, у каждого появились свои обязанности.
– Я никогда раньше так крепко не спал, – открывая утром глаза, сказал Борис Рублев, обращаясь к Подберезскому.
– Что ты говоришь, Иваныч? – спросил Андрей Подберезский.
– Я говорю, никогда так крепко не спал. Может, только в госпитале после ранения, когда уколы обезболивающие делали. Но там сон был какой-то странный, тяжелый, словно бы провалился в пропасть и лежишь на дне. А здесь хорошо: тепло, сытно, как на курорте.
– И не говори, – ответил Подберезский, скребя пальцами недельную щетину.
Мужчины словно бы договорились и не пользовались бритвами. И поэтому вид имели соответствующий.
– А где Гриша?
– Черт его знает! – ответил Подберезский. – Он еще затемно куда-то пошел. Взял карабин и отправился, наверное, капканы проверяет.
– Вот же, не сидится же человеку! Лежал бы, еды у нас еще на две недели, да и водки море.
– Да уж, и не говори, – ответил Подберезский, быстро, по-военному вскакивая с грубо сколоченных нар и сладко потягиваясь. – Вот уж не думал, что буду жить в таких диких условиях.
– А что тебе не нравится, Андрюха? Баб нет рядом, что ли?
– А про баб, Иваныч, я, честно говоря, забыл напрочь, ты не напомни. В общем, хорошо, что мы улетели из этой провонявшей Москвы к черту на рога.
– И не говори, хорошо.
Комбат не спешил вставать. Он лежал, прислушиваясь к шуму недалекой реки, густому и насыщенному.
– Река шумит.
– Я, честно говоря, – сказал Подберезский, – думал, мы сюда и не доберемся.
– Тоже мне, заладил – не доберемся! Если Бурлак приглашает, он уж, будь спокоен, знает, как довезти до места в целости и сохранности.
– Если бы не второй мотор на лодке, черта с два бы добрались.
101 
