Особенно,... 
18 
Только сейчас Макс заметил, что автомобиль стоит на месте посередине пшеничного поля. Это открытие привело его в замешательство. Он совершенно не помнил, в какой момент нажал на тормоз. А главное — Макс не мог взять в толк, зачем он это сделал. Неужели он так увлекся разговором с Джулией, что перестал следить за своими действиями?
— Честно говоря, я не знаю, — растерянно пробормотал он. — Наверное, я как-то незаметно затормозил. Машинально...
— Ничего себе! — Джулия рассмеялась. — А если бы мы ехали по скоростной трассе?
— Тогда ничего подобного не случилось бы, — сердито проворчал Макс. — И вообще, уверяю вас, что подобные оплошности мне абсолютно не свойственны.
— Ладно, Макс, не кипятитесь, — примирительно сказала Джулия. — Должно быть, это случилось потому, что я вас заговорила.
— Да уж. — Он усмехнулся и нажал на газ.
Вскоре они приехали на место. Пока Джулия осматривалась, Макс торопливо расстелил на траве шерстяной плед, затем разложил на огромной салфетке провизию. Это были в основном овощи и копчености: курица, рыба нескольких сортов и грудинка.
— Ого! — изумленно воскликнула Джулия. — Макс, да вы, должно быть, опустошили весь наш продуктовый магазин!
— Но я же не знал, что вам больше нравится, — ответил он с неловкой улыбкой и развел руками. — Потому и набрал всего понемногу. Жаль только, что все закуски холодные. Но беда в том, что я понятия не имею, как готовится пища над костром. Пожалуй, я бы только все испортил.
— Успокойтесь, Макс, все и так выглядит очень аппетитно, — возразила Джулия. — К тому же я не люблю жечь костры. Мне кажется неоправданным варварством губить траву и портить землю. Когда я вижу на берегу реки или озера безобразные черные проплешины, мне становится больно. Эти ужасные места, оставленные кострами, напоминают мне раны. Раны земли, — уточнила она и чуть заметно поморщилась.
Макс посмотрел на нее пристальным, задумчивым взглядом.
— А вы действительно очень чуткий человек, Джулия. И обладаете не только философским, но и поэтическим мышлением.
— Может быть, да что в этом толку? — отозвалась она с какой-то непонятной досадой. — Ладно, Макс, давайте устроим перерыв в наших разговорах и немного подкрепимся. С чего начнем?
— А с чего вы хотите?
— Со всего сразу!
Он рассмеялся и покачал головой.
— Хорошо, тогда давайте решим, какое вино будем пить вначале: белое или красное? Лично я думаю, что следует начать с белого. Оно немного легче, чем красное, и потом оно идеально подходит к рыбе, которую все-таки следует попробовать раньше мяса.
— Идет, — согласилась Джулия. Откупорив бутылку вина, Макс разлил его по бокалам.
— За легкомысленных людей, которым плевать на общественные устои! — провозгласил он, поднимая бокал.
Выпив вина, они принялись за рыбу. Потом выпили по второму бокалу, после чего Джулия предложила устроить небольшой перерыв в трапезе.
— Безумствовать, так уж до конца, — объявила она, доставая пачку сигарет. — Надеюсь, вас не шокируют курящие женщины?
— Отнюдь нет, — возразил Макс, доставая свою пачку. И, с веселой улыбкой посмотрев на Джулию, спросил: — Надо полагать, вы единственная в Риверсайде курящая женщина?
— Ошибаетесь, — возразила Джулия, лукаво сверкнув глазами. — В Риверсайде нет курящих женщин. Ни одной!
— То есть вы не позволяете себе на людях подобных вольностей?
— Да, — подтвердила Джулия. — Чтобы, так сказать, не позорить родителей. Ужасно глупо, не правда ли?
— Ну почему же, — возразил Макс, — по-моему, вполне благоразумно.
— Неоправданный риск — это вовсе не смелость, а глупость, — философски заметила Джулия. — Проще говоря, не стоит понапрасну дразнить собак.
Макс посмотрел на нее с неприкрытым сочувствием и неожиданно спросил:
— Почему вы не уедете отсюда, Джулия? Вы же рискуете задохнуться в этом стоячем болоте!
— Не место красит человека, а человек место, — назидательно изрекла Джулия. — И потом, разве в больших городах мало этих самых «стоячих болот», где нормальный, живой человек может задохнуться и погибнуть как личность? Макс, признайтесь, вы ведь приехали сюда неспроста. — Она пристально посмотрела ему в глаза. — Не просто потому, что вам захотелось отдохнуть в тихом местечке. Вы сбежали из Нью-Йорка. Не уехали, а именно сбежали! Потому что вас перестала устраивать ваша жизнь. Вы захотели побыть в одиночестве, вне привычной для вас среды. Чтобы прийти в себя и определиться, как вам дальше жить.
18 
