очень нудно 
29 
И очнулись мы только после того, как оказались в кювете. А кювет – это нечто! Метра три с половиной, – и, который раз оторвав руки от руля, водитель изобразил, какой огромный был кювет. – И представляешь, ни синяка, ни царапины! Племянник даже испугаться не успел. А на моей «победе» тоже ни единой царапины. Правда, крыша чуть-чуть продавилась. А кувыркнулись мы три или четыре раза. Вот какие были раньше машины – не ровня этим нынешним «жигулям»!
Бычков-Бочкарев вздохнул.
– Вот к тому дому, – показал он на серое здание с гранитным цоколем.
Водитель сбросил скорость и хотел заехать во двор.
– Не надо, жди меня здесь. Я мигом, туда и назад.
– Что ж, подожду, – сговорчивый хозяин «жигулей» вытащил из пачки папиросу.
Бычков-Бочкарев выбрался из машины и направился во двор.
Минут через пятнадцать он вернулся. На его лице была растерянность.
– Что, дома не оказалось хозяина? – когда Андрей уселся на заднее сиденье, осведомился водитель.
– Да нет, дома, сука эдакая!
– А что такое?
– Да ну его… – с досадой махнул рукой Бычков-Бочкарев. – Сквалыга чертов, никогда не уступит! Ни доллара, ни цента.
– Покупал что-нибудь?
– Да, покупал.
– И что, не сторговались?
– Да сторговались… Поехали быстрее, меня уже заждались.
– Туда же, где я тебя подхватил? – уточнил водитель, лихо разворачиваясь прямо на проезжей части.
– Эй, осторожнее, а то угодим в реку.
– Не бойся, мужик, со мной ты никуда не угодишь.
Я же тебе говорил, что я умру в своей постели.
– А где умру я, не знаешь?
– А ты умрешь в чужой постели.
Бычков-Бочкарев расхохотался, показывая желтые от табака, но крепкие зубы.
– Как это, в чужой?
– Ну, не знаю, – пожал худыми плечами низкорослый водитель, вжимаясь в сиденье – так, словно ожидал увесистой оплеухи.
– Можешь толком объяснить? – подался вперед, навалясь на сиденье, Андрей.
– Да что тут объяснять? Может, у бабы какой заночуешь – там и помрешь, а может, и еще где. Но точно знаю – не в своей постели ты умрешь.
– А откуда ты это знаешь?
Мужчина вновь пожал плечами.
– Знаю и все. Мне словно бы нашептывает кто-то внутри.
– ,Ну, ты даешь! Тебе бы в милиции работать или на таможне.
– Да, наркотики я мог бы искать не хуже какого-нибудь спаниеля.
Услышав о наркотиках, Бычков-Бочкарев вздрогнул и откинулся на спинку сиденья.
– Ладно, ладно, хватит этих глупых разговоров.
– Да ничего они не глупые. Разговоры как разговоры…
* * *
В мастерской уже все было убрано, расставлено по местам. Стол сиял чистотой, его явно даже протерли тряпкой. Девицы сидели на топчане, курили, закинув ногу на ногу.
А Игорь Малышев корчился в полуразвалившемся кресле. Ему было не по себе, болела каждая клеточка организма. Хотелось как можно скорее уколоться и забыться.
– Ну, где же эта сука? Где же этот Бычков-Бочкарев? – побелевшими губами прошептал Игорь Малышев и взглянул на Катеньку Сизову, как будто она знала, где скульптор Та развела руками, стряхнула пепел прямо на пол.
– Может, заехал куда, а может, еще чего…
– Что?! Что может быть? Уже целый час как уехал.
Взял у меня почти все деньги – и с концами.
– Вернется, – сказала Тамара, – куда ему деваться? Без нас он как без рук.
– Да на хрен мы ему нужны! – взорвался Игорь и зло выругался. Все его тело дрожало, пальцы не находили места.
Вдруг резко зазвонил телефон.
– Возьмите трубку, – не вставая с кресла, крикнул Игорь.
Тамара Колотова сидела к телефону ближе всех. Она и сняла трубку.
– Алло! – не своим, каким-то дурашливым голосом произнесла девушка.
– Эй, это ты? – пробасил в ответ Бычков-Бочкарев.
– Я, а то кто же? Мы тебя уже заждались.
– Позови Игоря, быстрее!
– Игорь, это тебя, – сказала Тамара, вскочила и с телефоном в руках, за которым волочился черный шнур, подошла к Игорю.
– Кто? – зло и недовольно спросил Малышев.
– Андрей Андреевич Бычков-Бочкарев.
– Давай.
Малышев взял трясущейся рукой трубку и прижал к уху.
– Ну, чего? Говори!
– Слушай, Игорек, гони этих девиц. Быстрее!
– Почему? – удивился Игорь.
– Да он продал всего лишь две ампулы. Это только нам с тобой оттянуться. Или хотя бы отправь куда-нибудь одну из них – Одну можно, только скажи, которую.
– А мне все равно Гони скорее. Я недалеко от мастерской, звоню из автомата.
29 
