Лёгкий, ненавязчивый романчик 
17 
Правда, у него всегда водились деньжата, несмотря на скромные доходы его родителей. Потому что он с ранних лет где-то подрабатывал. И в отличие от большинства молодых людей всегда платил за своих девушек. Элизабет не помнила случая, чтобы Том предложил ей оплатить поровну счет в баре. А ведь многие девчонки рассказывали, что их парни так делают и считают, что это в порядке вещей. Но Том Хантер всегда вел себя как джентльмен. Джентльмен в измятых брюках и с фонарем под глазом… Любопытная картина!
Однако нынешнего Тома Хантера трудно было представить в измятых брюках, а тем паче – с фонарем. Пожалуй, это она, Элизабет, выглядит на его фоне не слишком опрятной. А также не слишком серьезной и не слишком взрослой. И это казалось Элизабет весьма странным. Неужели они поменялись ролями? Ответственная, серьезная девочка превратилась в несобранную ворону, а беззаботный шалопай – в респектабельного мужчину, излучающего уверенность в себе и надежность. Но как такое могло случиться? Или… она и правда неверно судила о Томе? «Просто ты меня не знала, Бет»…
Но самым удивительным Элизабет казалось, что нынешний Том Хантер мог заинтересоваться ею как женщиной. Она просто не понимала, что он мог в ней найти. Ведь у них нет ничего общего. Абсолютно разные интересы и взгляды на жизнь. К тому же, как не раз убеждалась Элизабет, медики обычно презирают людей, готовых упасть в обморок при виде крови. А она даже не скрывала, что профессия Тома наводит на нее трепет. И тем не менее он пригласил ее в ресторан.
Но не заблуждается ли она? Возможно, у Тома просто нет подружки и ему не с кем провести вечер. Ведь многим деловым людям некогда думать о личной жизни. А Том Хантер не просто карьерист. Он искренне любит свою работу. Да и работа у него ответственная.
Но ведь он предлагал ей серьезно встречаться…
Ну и что? – тут же возразила себе Элизабет. Это еще ни о чем не говорит. Просто он одинок в личной жизни, а ты случайно подвернулась ему под руку.
Хотя как такой интересный мужчина, как Том, может быть одинок? По мнению Элизабет, у него должна быть куча поклонниц. Тот же женский персонал больницы или благодарные пациентки. Ей приходило в голову только одно объяснение отсутствия у Тома подружки: его трудоголизм. Наверное, он слишком сильно увлечен работой, чтобы замечать что-то вокруг. Или же попросту не видит женщин в коллегах по работе и пациентках. Так же, как и она, Элизабет, не видела в своем однокласснике Томе Хантере мужчину.
Ну, а теперь? – внезапно пришел ей в голову вопрос. Теперь-то ты видишь в нем мужчину?
Этот вопрос поверг Элизабет в замешательство. Она вдруг поймала себя на мысли, что не может найти ответа. Возможно, если бы она только что познакомилась с Томом, он бы не на шутку понравился ей. Но юношеские воспоминания мешали ей воспринимать Тома как мужчину, с которым у нее могут завязаться близкие отношения. Тем более что однажды они уже были близки… И воспоминания о той ночи не вызывали у Элизабет приятных ассоциаций. Так же, впрочем, как и неприятных. Но зато они вызывали у нее чувство неловкости перед Томом, которую ей будет очень нелегко преодолеть. Действительно, как можно свободно общаться с мужчиной, который когда-то лишил тебя невинности, причем при весьма странных обстоятельствах? Сама Элизабет плохо помнила ту ночь, но ведь Том мог хорошо ее запомнить! В том числе и те моменты, когда она вела себя… как дура. А в том, что она вела себя в ту ночь как дура, Элизабет не сомневалась.
Не забивай себе голову всякой ерундой! – решительно сказала себе Элизабет. В самом деле, какая тебе разница, помнит ли Том ту ночь или нет? Просто отбрось все лишние мысли и постарайся хорошо отдохнуть сегодня вечером.
Приняв это мудрое решение, Элизабет успокоилась и начала готовить завтрак. А потом занялась выбором подходящего туалета. Впрочем, выбирать было особо не из чего, так как у Элизабет имелось всего одно вечернее платье. Оно было сшито из блестящего искусственного шелка вишневого цвета, имело длинные рукава, короткую облегающую юбку и глубокий треугольный вырез. Спереди платье делилось швом на две половины, одна из которых была изящно присборена сверху донизу. Кроме того, спереди юбка платья имела красивый треугольный вырез, поднимающийся углом вверх.
С выбором украшений тоже не возникло проблем. Обычно Элизабет надевала к этому платью филигранные серебряные сережки с серым кошачьим глазом, небольшое колье и пару колец из того же набора. В этот раз она решила поступить так же. Наряд дополняли прозрачные темно-серые колготки, черные вечерние туфли и черная сумочка-ридикюль с золотистым замочком. Макияж Элизабет, как обычно, решила сделать в серебристо-серых и вишневых тонах. Так сказать, не нарушая традицию, заведенную в течение последних двух лет: именно тогда она сшила на заказ это платье в одном из модных салонов Нью-Йорка. Правда, за два года она надевала его всего раз пять или шесть, так как, во-первых, больше не было подходящих случаев, а во-вторых, это платье почему-то не понравилось Саммерсу.
17 
