Особенно,... 
40 
Элла откинула со лба выбившуюся из прически прядь волос.
— Скажите, пожалуйста, что я должна делать?
— Вы? Но ведь вы не врач и даже не медицинская сестра, миссис Баррон.
— Я хозяйка пансиона, в котором живет мистер Рейнуотер. И я не могу просто смотреть на то, как он страдает.
— Звоните мне сразу, как только у Дэвида начнется новый приступ. Звоните в любое время дня и ночи, как бы громко он ни протестовал против этого.
— Хорошо.
— Сам он наверняка будет убеждать вас в том, что помощь ему не нужна.
— Я не стану слушать его возражения.
— Прекрасно.
Элла проводила доктора до двери. Помедлив немного на пороге, он с сожалением глянул на молодую женщину:
— Вам совсем ни к чему все эти заботы и хлопоты, миссис Баррон. Наверное, мне не следовало приводить Дэвида в ваш пансион.
Элла знала, что дома у доктора покоя быть не могло — двое его сыновей были очень активными и шумными подростками. Кроме того, пациенты могли прийти на прием и прислать за ним в любое время суток. В приемной около его кабинета постоянно толпились люди. Здесь были получившие раны и переломы костей, женщины в положении, дети и старики, страдающие разными заболеваниями — от очень и очень тяжелых до самых незначительных. Она понимала, что доктор привел к ней мистера Рейнуотера не потому, что хотел, чтобы за него отвечал кто-то другой, а не он сам. Просто Мердок Кинкэйд надеялся, что его родственник сможет жить здесь в покое.
Элла хотела избавить его от чувства вины и сказала, что мистер Рейнуотер — идеальный постоялец.
— Он очень учтив и внимателен, так что все здесь ему симпатизируют. Я уже не говорю о том, как он добр к Солли, — она едва не упомянула о том, что Рейнуотер занимается с ее сыном, но в последнюю минуту передумала. — Если бы не болезнь, с ним вообще не было бы никаких проблем.
— Надеюсь, Дэвид не станет для вас обузой. — Доктор пошел было вниз, но тут же остановился. — А с другой стороны, миссис Баррон, вряд ли бы я посоветовал ему какой-либо другой пансион или гостиницу в нашем городе.
Элла постучала в дверь:
— Можно войти?
— Прошу вас.
Дэвид Рейнуотер сидел на стуле у окна и смотрел вслед уехавшему автомобилю доктора Кинкэйда.
— Ну, что вам сказал обо мне Мерди?
— Он попросил меня подняться наверх и поменять вам постельное белье.
Элла положила на стул около кровати чистые простыни.
— Я что-то сомневаюсь, чтобы вы беседовали о постельном белье.
— В любом случае его стоит поменять.
— Неужели оно так пахнет потом? Мерди помог мне помыться и сменить рубашку, но мне следовало подумать о том, что пропотевшие простыни не впишутся в рамки ваших высоких стандартов.
Элла едва не улыбнулась в ответ, но в этот момент взгляд ее упал на шприц. Он лежал на подоконнике, на небольшой сумке из черной кожи. Молодая женщина догадалась, что в ней, должно быть, лежат ампулы и пузырьки с лекарствами.
Рейнуотер проследил за ее взглядом.
— Стараниями Мерди я скоро могу превратиться в наркомана.
— Просто он не хочет, чтобы вы страдали.
Взглянув на шприц с явным отвращением, Рейнуотер снова стал смотреть в окно. Элла сочла за благо не развивать эту тему. Она подошла к кровати и начала снимать измятые простыни.
— Я бы охотно вам помог, но болеутоляющее Мерди вызвало у меня приступ головокружения.
— Пять минут, и вы сможете снова лечь.
— Ради бога, не спешите. Я и так провел в постели целые сутки. Мне куда больше нравится сидеть здесь, у окна, — Рейнуотер на мгновение замолчал. — Я все смотрел на дерево, которое растет на той стороне улицы. В детстве я часто забирался на такой же высокий дуб. Но однажды, вскарабкавшись примерно на треть, я увидел енота. Изо рта у него шла пена. Мне ничего не оставалось, как спрыгнуть на землю. К сожалению, я тогда сломал руку.
— Лучше получить перелом, чем заразиться бешенством.
Он рассмеялся.
— Если честно, в тот момент я об этом не думал. Просто зверь напугал меня до смерти. Родители тоже похвалили меня, сказали, что я сделал правильно, но на самом-то деле я не столько прыгнул, сколько свалился с дерева. Счастье еще, что сломал руку, а не шею.
— А потом вы забирались на этот дуб? — с улыбкой спросила Элла.
— Сразу, как только сняли гипс. Иначе это был бы слишком сильный удар по моему самолюбию.
Элла снова повернулась к кровати и постелила чистую простыню.
40 
