94 
— А еще свободнее — без них, — вставил Паркер.
— А-а, ты, вероятно, имеешь в виду книгу, в которой рассказывается о расследовании убийства в колонии нудистов? Паркер ухмыльнулся.
— Одна из моих любимых вещей!
— Знаешь, меня это почему-то не удивляет, — парировала Марис.
— Ну ладно, что ты там говорила о Дике Кейтоне? Марис задумчиво слизнула с ложечки растаявшее мороженое.
— Дик Кейтон очень хорошо выписан. Он находчив, остроумен, хорош собой. Кроме того, он…
— …Зануда.
— Да, иногда. Причем с самой большой буквы. Но автору удалось создать настолько убедительный характер, что читатели охотно прощают Дику недостатки. Понимаешь, Маккензи Рун поступил очень умно, когда не стал делать из него супермена. Дик Кейтон — обычный человек, и читатели это ценят, потому что так им гораздо легче представлять себя на его месте. Ведь согласись, что, хотя Дик Кейтон агрессивен и опасен, в глубине души он человек чувствительный и ранимый, способный к глубоким и искренним переживаниям
— Ты имеешь в виду смерть его жены?
— Да. Правда, я не читала той книги, где об этом рассказывается, но в других выпусках серии Маккензи Рун часто на это ссылается.
— Эта книга была самой первой, — медленно проговорил Паркер. — Дик Кейтон и Сабина катались на горных лыжах. Он сам предложил ей посостязаться, кто быстрее спустится с горы вниз. На одном из виражей Сабина не справилась с лыжами и врезалась в дерево. Посмертное вскрытие показало, что она была на восьмой неделе беременности.. Тебе обязательно надо прочесть этот роман — он один из самых сильных в серии.
— Обязательно прочту… — Марис задумчиво постучала ложечкой по верхней губе. — Вот, кстати, еще одна причина, почему Дик Кейтон так нравится читателям. Это несчастье, которое с ним произошло… оно заставляет их еще больше сочувствовать герою.
— Слушай, ты говоришь как настоящий редактор! Марис рассмеялась.
— Прости. Это просто привычка. Паркер покачал головой.
— Не только. Мне кажется, ты много об этом думала.
— Я взяла за правило тщательно анализировать каждый бестселлер, в особенности выпущенный конкурентами. Это один из профессиональных секретов, который передал мне отец. Я думаю, ты и сам понимаешь, почему мне как редактору очень важно знать, какую струнку в душе читателя затрагивает тот или иной популярный персонаж. Только в этом случае я могу успешно предсказывать, какая книга «пойдет», а какая «зависнет».
Ее бокал опустел, на дне остался только ломтик персика и несколько полурастаявших льдинок. Поддев персик ложечкой, Марис отправила его в рот.
— Впрочем — добавила она, — моя работа не мешает мне любить книги вообще и Дика Кейтона в частности. Даже если отставить в сторону скрытые движения его души и побудительные мотивы его поступков, он типичный положительный герой, который в состоянии раскрыть любую тайну, наказать злодея, уложить в постель ребенка…
— Дик, конечно, не педофил, но вот уложить в постель понравившуюся ему девчонку он способен. И не просто уложить, но даже заставить ее кончить…
Марис резко захлопнула книгу и поставила ее на полку. Она отлично понимала — Паркер сказал эту пошлость только затем, чтобы разозлить ее, и ему это вполне удалось, но будь она проклята, если покажет, что его уловка сработала.
— Так вот, — как ни в чем не бывало продолжила Марис, — Дик Кейтон нравится и мужчинам, и женщинам.
Это утверждение заставило Паркера ухмыльнуться, но на сей раз он сдержался и никак не прокомментировал ее слова.
— А какая книга из этой серии тебе больше всего нравится? — спросил он.
— «Мелочь в кармане».
Паркер скривился:
— Ты серьезно? В этой книге Дик сам на себя не похож — к середине он совершенно разнюнился. Хорошо, что Маккензи Рун вовремя спохватился и переехал эту бабешку поездом…
— Ты так считаешь, потому что в этой книге Дик Кейтон впервые проявляет настоящую нежность по отношению к женщине? — холодно осведомилась Марис. — Тебя это злит?
В ответ Паркер прижал руки к сердцу и с шутовским поклоном сказал:
— Нет, просто он дал волю своей чувствительной и тонкой натуре. Проще говоря — обабился…
— Зато потом Дик весьма убедительно доказал, что является грубияном и невежей, проще говоря — настоящим мужчиной, — парировала Марис. — Впрочем, я не права: к концу романа он снова становится героем, походить на которого мечтают многие…
94 
