96 
— Мы могли бы попробовать отыскать компромисс… — начала она.
— Что ж, я слушаю.
— Если бы ты представил мне подробный план книги, я могла бы выписать тебе… гм-м… небольшой аванс.
— Ничего не выйдет. Я не собираюсь корпеть над подробным планом.
— Почему?
— Потому что мне нравится импровизировать и писать так, как мне хочется. Любой план, кроме того, который сложился у меня в голове, будет мне только мешать.
— Но тебе вовсе не обязательно строго придерживаться плана! — возразила Марис. — Если в процессе работы ты найдешь новый, интересный сюжетный ход — ради бога! Никто не заставит тебя писать по плану. Все, что мне нужно, — это общая идея книги и краткое содержание сюжета. Ведь должен же ты знать, чем все кончится!
— Я-то знаю, — усмехнулся Паркер. — Но если и ты будешь знать, тогда никакого сюрприза не получится.
— Я твой редактор, и мне не нужны сюрпризы.
— Во-первых, ты пока еще не мой редактор, — возразил Паркер. — К тому же, как я успел заметить, ты в первую очередь читатель и только потом — редактор. Вот почему я решил использовать тебя как барометр — прибор, который показывает, насколько хорошо то, что у меня получается. А во-вторых, я предпочитаю тратить силы на настоящую работу, а не на написание глупых планов, которые все равно никому не нужны. Кроме того, неожиданные повороты сюжета делают книгу только увлекательнее, разве не так?
— Ради всего святого, Паркер, не спеши! От этого выиграешь не только ты, но и я!
— Я и не собираюсь.
— Ты говоришь совсем как Тодд!
— Тодд?!
— Да. — Марис подошла к столу, на котором оставила прочитанную ею часть рукописи. — Кажется, это было в шестой главе… Нет, в седьмой. Помнишь сцену между ним и Рурком? Тодд жалуется приятелю, что Хедли предложил ему изменить характер отношений главного героя с отцом, а Рурк отвечает, что проф в данном случае прав, хотя он и скотина… — Марис быстро перелистала страницы. — Вот, смотри, страница девяносто вторая… Тодд говорит: «Когда наш уважаемый профессор сам напишет роман, он может делать со своими героями все, что угодно, но эти герои — мои. Я их создал, я знаю, что творится у каждого внутри, и не собираюсь изменять их в угоду профессору Хедли — нет, не собираюсь!»
Марис посмотрела на Паркера. Тот пожал плечами:
— Пусть Тодд говорит за меня, если тебе так больше нравится.
— Ну и упрям же ты!
Несколько секунд они сердито таращились друг на друга и молчали. Наконец Паркер спросил:
— Ну как, хочешь послушать, что я успел написать за те несколько часов, пока ты пряталась от меня во флигеле?
— Конечно, хочу, — ответила Марис, стараясь не обращать внимания на сарказм. — Очень… Постой-постой, ты, кажется, сказал — «послушать»?
— Будет лучше, если я тебе прочту этот кусок вслух, поскольку он еще не доведен до ума. Я писал быстро, так что там наверняка много огрехов — например, я не особенно затруднял себя расстановкой заглавных букв, запятых и прочего… Короче говоря, садись и слушай.
Марис села на подушку, брошенную на сиденье одного из плетеных кресел, и, сбросив сандалии, поджала ноги под себя. Паркер подкатился к ней поближе, поставил колеса на тормоз и поправил абажур настольной лампы таким образом, чтобы свет падал на страницы.
— Я последовал твоему совету, Марис, и разработал тему единственной настоящей любви Рурка. Этот эпизод — один из самых важных. Дело происходит вечером того же дня, когда Рурк опоздал к Хедли. Конечно, профессор в конце концов смягчился и назначил ему новую консультацию после Дня благодарения. Сразу после этого Рурк отправился в общежитие, спихнул приятеля с подвесной койки и, как ты и хотела, принялся вправлять ему мозги. Они подняли такой шум, что пришлось вмешаться соседям по общаге. В конце концов их разняли. Рурк разбил Тодду губу и расквасил нос. Тот осознал свою ошибку и принес приятелю извинения.
— В самом деле?..
— Да, он так поступил. Тодд заявил, что хотел разыграть Рурка, а о последствиях не подумал. По его словам, он не ожидал, что старый зануда окажется таким пунктуальным. Тодд думал — Хедли как следует проберет Рурка за опоздание, а потом все пойдет своим чередом.
— И его извинения были искренними?
— У нас пока нет оснований считать иначе, не так ли?
— Пожалуй…
— Итак, Рурк выслушивает объяснения Тодда и принимает его извинения, однако он все еще зол, как тысяча чертей. Настроение у него, во всяком случае, препаршивое. И вот он звонит своей девушке и назначает ей свидание. Сначала она отказывается, но Рурк говорит, что у него был неудачный день и что он действительно хочет ее видеть.
96 
