Особенно,... 
139 
— Я вас не знаю…
Она пожалела, что ответила так, потому что увидела, как он огорчился, и еще — Агнесса разглядела вдруг в лице незнакомца тот особый внутренний свет, который давно перестала замечать и находить в лицах окружающих людей.
— Да, вы, наверное, не запомнили меня, ведь мы виделись всего один раз и так недолго… Это было несколько лет назад на конном заводе, где я в то время работал. Ну и вы… тоже оказались там. Меня зовут Орвил Лемб.
Теперь она ясно вспомнила дождливый вечер, когда состоялось давно позабытое знакомство с этим человеком.
— Ах да!.. Простите, у меня не очень хорошая память на лица, мистер Лемб. Но я помню, как говорила с вами.
Агнесса не знала, что еще добавить, и он тоже молчал, не осмеливаясь задавать ей вопросы.
Так они стояли друг перед другом, но через несколько мгновений раздался протяжный гудок, и Орвил встрепенулся.
— Ждите здесь! — приказал он Агнессе и через минуту явился с билетом. — Едем, мисс Митчелл.
Агнесса безропотно последовала за ним. Они добежали до вагона, Орвил помог ей войти, и Агнесса не успела моргнуть, как поезд тронулся, и город стал исчезать за окнами. Ей казалось, что она опять видит сон.
— Вот, — сказал Орвил, открывая дверь. — Ваше купе, мисс Митчелл. Мое — по соседству.
Агнесса увидела столик, обтянутый бархатом диван, шелковые занавески, зеркало на стене. Это был вагон первого класса, в каких ей не доводилось ездить.
— Отдохните, — сказал Орвил, усаживая девушку на диван. — Я потом к вам зайду, если позволите.
— Да, конечно. Спасибо вам.
Она была так растеряна от неожиданности, что даже не удивилась тому, что он едет с нею в одном вагоне и, очевидно, в одну и ту же сторону. Кажется, он не говорил, куда направляется, но Агнесса нашла их соседство вполне естественным: она едет в Хоултон, и Орвил Лемб, само собой разумеется, тоже. Много позднее она сообразила, что это все-таки довольно странно.
Агнесса поняла, что ей действительно необходимо прийти в себя после бурных событий дня и неожиданной встречи. Что-то подсказывало ей: этому человеку можно довериться. Ей показалось, что она почувствовала в нем простоту, простоту сердца, способного откликнуться на чужую беду. И улыбался он так сочувственно и добро…
Ей стало куда легче на душе, она уже не ощущала себя такой одинокой. Немного было у нее знакомых и, тем более, таких, кто бы мог ей бескорыстно помочь… И в то же время Агнесса думала о том, что не стоит, пожалуй, доверять первому впечатлению: кто знает, каков на самом деле этот мистер Лемб? Она совсем не помнила, каким он ей показался тогда, почти семь лет назад…
Орвил пришел через час.
— Вы ведь не завтракали, мисс Митчелл? — И предложил: — Пойдемте в ресторан.
Агнесса замялась.
— Нет… Я не хочу есть…
Он улыбнулся, поняв ее.
— Мисс Митчелл, прошу вас! Право, не стоит объявлять голодовку.
Он подал ей руку. Агнессе ничего не оставалось, кроме как согласиться.
В ресторане среди почтенной публики Агнесса почувствовала себя неловко. Вдобавок она стеснялась своего спутника. Впрочем, голод несколько приглушил волнение; когда принесли заказ, Агнесса почувствовала себя в другом мире: она позабыла вкус половины блюд, а вкуса другой половины не знала вообще.
Орвил же, глядя на нее, раздумывал.
Не нужно было обладать большой проницательностью, чтобы понять: эта женщина одинока или, по крайней мере, очень несчастлива в браке. Но он помнил слова Агнессы о том, что ее ждут дома.
— Давно вы живете в Хоултоне? — спросил он.
— Почти шесть лет.
— С вашей семьей?
— Нет, — сказала Агнесса, но тут же поправилась: — Вернее, да, я живу с дочерью. — Она подумала о Джессике: даже такая кратковременная разлука с нею представлялась долгой. Здорова ли она?
— А вы… тоже едете в Хоултон?
Казалось, она ждет именно такого ответа. Орвил кивнул.
— Вы живете там? — спросила Агнесса, изумляясь невероятности странных совпадений.
— Нет, — быстро ответил Орвил. — Я живу в Вирджинии. В Хоултон еду по делам. Я никогда еще там не был… А сколько лет вашей дочери, мисс Митчелл?
— Пять. Ее зовут Джессика.
— Красивое имя, — похвалил Орвил и подумал: «Да, наверное, это его ребенок».
«Если он помнит меня, то уж Джека-то наверняка не забыл, — в свою очередь сказала себе Агнесса. — Он, должно быть, считает, что Джек бросил меня, или я ушла сама… Хотя какая разница, что думают обо мне люди!» Она не хотела признаться, что на самом деле ей было далеко не все равно.
139 
