Особенно,... 
134 
Джессика смотрела на мать ясными зеленовато-голубыми глазами.
— Мама, а у меня отец был?
Агнесса вздрогнула, как от внезапной боли: ей предстояло преодолеть еще и этот порог.
— Был, моя хорошая.
— А он тоже умер?
Джессика, для которой жизнь, смерть и время еще не стали чем-то осознанным, спрашивала с обычным детским любопытством, а Агнесса вдруг почувствовала, что не может в присутствии своего ребенка (и ребенка Джека!) не только говорить, но и думать о Джеке как об умершем… нет-нет, он просто исчез куда-то… но не в небытие, бездушное и бесплотное! Говорят, некоторые люди… никогда не оставляют нас… Даже если их уже на самом деле нет.
— Я… не знаю!
— Значит, он может вернуться к нам! — обрадовалась Джессика. — Мама, давай найдем нам папу! У всех девочек есть папы, и я тоже хочу! Только пусть он будет хороший, ладно? Тогда и мальчишки меня будут бояться! Мы его познакомим с Керби…
— Твой отец знал Керби. Керби ведь старше тебя; он тогда как раз был щенком.
— Мама, — Джессика задумалась, — а где была я? Я-то откуда взялась?
Агнесса улыбнулась и, взяв девочку за руки, притянула поближе к себе.
— Знаешь, Джесси, давай я лучше расскажу тебе, откуда взялся Керби! Это очень интересная история.
Девочка кивнула. Потом спросила:
— Мама, а мой папа был хороший?
— Конечно… хороший, дорогая. Ложись, тебе уже пора спать.
Агнесса с любовью смотрела на свою дочь, и в глазах ее появилось что-то светлое и далекое.
— Да, маленькая, мне еще нужно тебе сказать… Тебе понравилась Филлис?
— Да.
— Так вот: мне нужно съездить в другой город, ненадолго. Может быть, вы с Керби пока поживете у Филлис?
— А может, ты нас с собой возьмешь?
— Нет. Это очень трудная поездка. Тебе придется остаться у Филлис. Хорошо?
— Ладно, останусь. Только ты не задерживайся.
— Конечно, нет, моя милая.
Джессика легла в постель, укрылась одеялом. Агнесса оставила только одну свечку и при свете ее принялась чинить какие-то вещи: одежду Джессики, свою… Она вдруг приподняла голову: в полумраке в отражении старого зеркала ее лицо казалось зеленовато-бледным, как у русалки, волосы, чисто вымытые и крепко стянутые в узел, были похожи на темную повязку над высоким лбом. Агнессе захотелось распустить их, и она сделала это — они рассыпались по груди, спине и плечам блестящими шелковистыми нитями. Она долго-долго смотрела в зеркало, словно стараясь разглядеть в нем какой-нибудь пророческий знак. И вдруг услышала голосок засыпавшей Джессики:
— Я знаю, ты что-нибудь привезешь мне оттуда. Что-нибудь очень хорошее!
Агнесса повернулась к ней и ответила серьезно и твердо, будто приняв окончательное решение:
— Я постараюсь.
ГЛАВА VI
Поезд мчался на Юг. Агнесса сидела, прислонясь к холодному стеклу, и думала. Она попыталась представить себе встречу с Амандой… Прошло столько лет… Она и сама толком не знала, что скажет матери. Станет просить прощения, а потом помощи? Она прекрасно помнила сказанные Амандой слова: «Уезжай ради Бога, но, когда ты в один прекрасный день надумаешь, вернуться, да еще, глядишь, с ребенком, знай: я тебя не приму! И прощения моего тебе не дождаться!» Что ж, предсказание Аманды сбылось почти полностью. Почти, ибо Агнесса убеждала себя, что унижаться не будет. Но все-таки поражение, поражение, а не победа — это придется признать…
Постепенно Агнесса отвлеклась от мыслей о матери, и, глядя на бегущие мимо окон равнины, горы, города и реки, прониклась ощущением покоя, отрешенности от земной суеты. Все исчезло, появляясь лишь на миг, и только небо миля за милей оставалось неизменным. Казалось, именно в тех непонятных далях и сокрыты ответы на все земные вопросы. «Почему же, — думала Агнесса, — при взгляде на вечные дали каждый раз рождается заново это неуловимо-клятвенное „Memento mori“2? Почему?
Месяц скакал по верхушкам деревьев, полосы света скользили в простенках вагона, неслись, пропадая во тьме, огни дальних станций, а с ними уносились и мысли о том, что прошло и что будет.
Агнесса незаметно для себя заснула и проснулась уже на следующий день. За стеклами проплывали желтые степи Джорджии — это был Юг. Дальше время полетело быстро, настал момент, когда впереди показался желанный город.
Послышался звонок, немного погодя объявили станцию, и сразу поднялась суета: пассажиры стаскивали с полок чемоданы, корзины, узлы и, толкаясь, устремлялись к выходу. Агнесса тоже взяла сумочку, одолженный у Филлис шелковый зонтик и ждала, когда схлынет толпа в проходе вагона.
134 
