51 
- Нет, этого мы делать не будем, - невозмутимо ответил Кащей.
- Мое дело предложить… - буркнул людоящер.
Кащей лишь пожал плечами и скомандовал:
- Начинайте свадебный ритуал.
Василиса еще очень хорошо помнила свою свадьбу с князем Игорем - времени прошло не так уж много. Вот уж где было торжество, вот где великолепие! Три дня нескончаемого пира, поезд свадебный, обручение, молебен, венчание… всего и не перечислишь. Архиерей венчал, все бояре на свадьбу собрались, великий князь Глеб в гости приезжал, сам первую здравицу за молодых молвил…
Однако здесь… здесь Василиса даже толком не сообразила, что свадьба уже закончилась. Ее просто подтолкнули к Кащею, тот равнодушно произнес несколько слов на непонятном языке… и все. Все - только что была вдова, а теперь снова новобрачная.
Кащей безразлично пихнул новую супругу обратно и отошел подальше. Он оглядел строй красавиц и начал неторопливо считать, переводя перст с одной на другую:
- Одна. Две. Три. Четыре. Пять. Шесть. Семь. Восемь. Девять. Десять. Одиннадцать. Двенадцать. Тринадцать. Четырнадцать. Пятнадцать. Шестнадцать. Семнадцать. Восемнадцать. Девятнадцать. Двадцать. Двадцать одна. Двадцать две. Двадцать три. Двадцать четыре. Двадцать пять. Двадцать шесть. Двадцать семь. Двадцать восемь. Двадцать девять. Тридцать. Тридцать одна. Тридцать две. Тридцать три. Тридцать четыре. Тридцать пять. Тридцать шесть. Тридцать семь. Тридцать восемь. Тридцать девять. Сорок. Сорок одна. Сорок две. Сорок три. Сорок четыре. Сорок пять. Сорок шесть. Сорок семь. Сорок восемь. Сорок девять. Пятьдесят.
- Все на месте! - прогудел Тугарин.
Пока он считал, Василиса наклонила голову к Зое и шепотом спросила:
- А подклет этой ночью будет или следующей?
- Что-что? - не поняла та.
- Ну, ночь брачная! Мне ведь с этим уродом в постель ложиться придется!… или нет?…
Зоя удивленно расширила глаза, а потом прыснула, с трудом удерживаясь от хохота.
- Не придется… - с трудом выговорила она. - Кащею лет тыщи две, не менее - у него, небось, уж давно чресла высохли, да сморщились. Сама на него посмотри - ну чисто базилевс египтянский, которые в саркофагасах лежат! Где уж такому о сластях любовных думать!
- А зачем же ему столько жен?! - возмутилась Василиса.
- А так просто. Для красоты. Вот в саду у него цветы цветут, птички поют… и мы тоже навроде цветов да птичек. Может, перед другими чудищами хвастаться - кто больше красавиц наворовал…
Василиса ошеломленно замолчала, раздираемая двумя чувствами. С одной стороны - облегчение. То, что домогаться ее тела Кащей не будет, конечно, утешало. Уж очень неказисто старик выглядит - все равно что с высохшим трупом в постелю ложиться.
С другой же стороны… какое-то странное разочарование. Это что же - она, Василиса Прекрасная, да не сможет какого-то замшелого колдуна соблазнить?! И быть ей многие века в этом саду заместо птички заморской - чтоб Кащей гостей водил, похвастаться?!
Вот уж не бывать тому!
- Ну уж нет, не бывать по сему… - повторила вслух она, сверля глазами спину Кащея. - Посмотрим еще, кто кого, старый хрыч…
Служанки облекли Василису в какую-то сложную систему тканей и украшений, но сорочицу, по счастью, оставили старую. Ту самую, в которой она была во время похищения. Княгиня незаметно извлекла из потайного отделения пузырек с настоем люби-меня-не-покинь и торопливо брызнула немного на шею, запястья, локтевые изгибы и грудь. Рецепту этих духов княгиню научила баба-яга - мускус полночного оленя, восточная амбра, бобровая струя, немного пачули, розовое и сандаловое масла, несколько капель молока с медом и самое главное - трава ночница.
При точном соблюдении всех пропорций не устоит даже мертвый!
- О великий царь, позволь спросить тебя о некоторой малости! - окликнула Кащея Василиса.
Она придала голосу максимум теплоты и мягкости, сделав его музыкальным, «улыбающимся», наполнив каждое слово бархатом и нежностью. Даже бесчувственные дивии невольно вздрогнули - такой жар исходил от Василисы в этот миг.
Кащей молча обернулся. Выражение его глаз ничуть не изменилось - все то же ледяное равнодушие.
- Я слушаю, - спокойно ответил он.
Василиса улыбнулась, хлопнула ресницами и подошла к своему новому мужу. Двигалась она столь грациозно и красиво, что все невольно опустили глаза к ее прекрасным ножкам. Бедра плавно покачивались, ступни оставались на одной линии, создавая впечатление легкой скованности и стесненности.
51 
