Последние отзывы

  26  

Теперь мягкая ткань поглощала мои слезы, количество которых стремительно вело к обезвоживанию.

Справедливости ради надо сказать, что рыдала я не только из-за обманутой Ольги Яковлевны Чудиновой и ее мужа-пройдохи.

Оплакивала жесточайшее разочарование в самой себе. В глубине души я всегда считала себя очень честной и порядочной женщиной. Правильность была развита во мне, как и в тете Капе и в маме, до ханжества. Как же! Они хранили верность отсутствующим мужьям, а я Толику не изменяю, другим мужикам глазки не строю, заигрывания пресекаю. Но теперь я увидела себя совершенно в другом качестве — подъедалы с чужого стола. Питаюсь объедками и строю из себя высокоморальную особу.

Сделанное открытие походило на психическую катастрофу в отдельно взятом организме. Как у бездарной певицы, вдруг обнаружившей, что жидкие хлопки из зала она принимала за бурные аплодисменты. Как у скульптуры, считавшей себя произведением искусства, а на самом деле…

— На самом деле я не Венера Милосская, а Девушка с веслом. Садово-парковый дизайн.

Выдав это горькое умозаключение, я залилась пуще прежнего. Серж чмокнул меня в макушку и принялся утешать:

— Кэти, я не знаю, почему вы плачете.

Но уверен, что ошибаться вы можете только на собственный счет. То есть другим вы простите любые недостатки, а себя судите очень строго. Кэти, не нужно выставлять себе оценки. Низший балл по поведению имели многие выдающиеся люди. А Венера Милосская — она же безрукая…

Моя мысль ускакала вперед, и о скульптурах я забыла. Подняла голову и с удивлением посмотрела на Сержа, словно это он выдает поток сознания.

Серж отечески поцеловал мой лоб и снова упаковал мою голову у себя на груди. Он понес какую-то ерунду, чушь, которую говорят детям: плохие дяди обидели нашу маленькую девочку, мы накажем плохих дядь…

То ли потому, что менее всего можно было ожидать подобные речи от Сержа, то ли потому, что именно эта несуразица оказалась бальзамом для моей израненной души, но я затихла.

* * *

Описывая дальнейшие события, мне хочется украсть фразу из дамских романов, вроде такой: «Жаркая, страстная волна захватила ее, и она не могла сопротивляться».

Волна в самом деле захватила, но я вполне могла ей сопротивляться, только не хотела.

Я пребывала в полном сознании, когда отеческие чмоканья Сержа моей макушки перешли в нежное лобзание ушей и шеи, но не остановила его. Когда же дошло до настоящих поцелуев, я отдалась им с пылом блудницы. Как иначе меня назвать? Нас не связывала душевная близость, мы ничего не знали друг о друге и не пытались узнать. Я успела мысленно обозвать себя шлюхой, но потом любые характеристики стали мне безразличны — величайте хоть галактической проституткой.

Хотя мой прошлый интимный опыт ограничивался только связью с Анатолием, неискушенной меня назвать было трудно. Анатолий был большим виртуозом по части секса.

Но то, что происходило у меня с Сержем, не имело ничего общего с прежними ощущениями. Меня не сотрясала периодическая сладостная судорога благополучного финала, не появилось желания двигаться, выкручиваться и вообще гимнастически поработать. Нет, не правда, я, кажется, двигалась, что-то говорила, но что именно — не помню. Не исключено, что я корчила страшные рожи или выла по-волчьи.

По сути, я потеряла сознание. Впервые в жизни. Провалилась в наркотическую бездну. Другой мир. Совершенно другой. Я помню картину облаков: как бы небо, но с него не падаешь, там живешь. Облака не только разноцветные, но вкусные, вроде воздушной ваты, они чудно пахнут, и ты каждой клеточкой тела их осязаешь, хотя и не трогаешь руками, — они немного влажные и пористые, как торт безе. На облаках можно кататься, кувыркаться в них, играть с ними, строить из них, устраивать фонтаны и фейерверки. Кроме известных пяти чувств, у меня пробудились еще полтора десятка других, названия которым нет в родном языке — как и слов, описывающих подаренные ощущения.

Бред. Настоящий сладостный бред. Без всякого личностного участия — я понятия не имела, кто меня отправил на облака, мне было безразлично, как зовут человека, соединившего свое тело с моим. После возвращения на родную землю в привычную реальность я тут же благополучно заснула.

* * *

Меня разбудил тихий, но злой шепот, звучавший над моей макушкой. Я обнаружила себя лежащей на груди Сержа, обеими руками он обнимал меня и шипел на кого-то за моей спиной. Я повернула голову и увидела Рэя. Пес положил голову на край постели и смотрел на нас, тихо поскуливая. Где он был все это время? Неужели подсматривал? Оказывается, я задала вопрос вслух.

  26