Особенно,... 
137 
– Слушаю.
– Ваш сын останется жив, если вы выполните всего лишь два условия.
– Продолжайте.
– Во-первых, вы раз и навсегда забудете о роде де Суоза. Вы больше ни разу не вспомните о кровавой плате. Считайте, что нас не существует.
– Вот как?
– В противном случае я покончу с кровной местью здесь – и ваш сын не покинет эту поляну.
– Вы покончите с кровной местью чужими руками!
– Не важно.
– Это шантаж! – с яростью прошипел де Дорес.
– Совершенно верно. Во-вторых, вы ответите, откуда у одного из ваших сыновей появился вот этот кинжал. Фернан показал кривой клинок.
– Как он к вам попал?
– И это не важно.
– Я не заключаю сделок с кровными врагами!
– Как патетично и глупо. Что же, это ваша честь и ваш сын. – Фернан кивнул герцогу, и тот занес кинжал для удара.
– Стойте! – внезапно рявкнул де Дорес, подавшись вперед. – Хорошо! Я согласен! И будьте вы прокляты!
– Вы даете слово?
– Да, забери вас Искуситель! Да!
– Отлично, у меня есть свидетели, которые запомнят ваши слова.
Мигель и его брат, слышавшие весь разговор, кивнули.
Фернан подал знак герцогу. Тот убрал острие кинжала от горла младшего де Дореса и спросил:
– Угодно ли вам попросить пощады, сеньор Грубиян? Сын скосил глаза на отца, и тот кивнул.
– Я прошу пощады и жизни. – Его голос был тих.
– Вы их получите, как только извинитесь передо мной.
– Я… я приношу свои глубочайшие извинения, что оскорбил вас.
– Отлично, молодой человек, – сказал Его Светлость, вставая на ноги и забирая шпагу противника. – Надеюсь, в дальнейшем это научит вас быть вежливым. Гастон! Гастон! Открывай вино! Наши победы следует отпраздновать! Налетайте, ребята!
Гвардейцы ответили дружным ревом.
Лекарь де Дореса и слуги бросились к лежащему на траве господину.
– Так откуда у одного из ваших сыновей появился этот кинжал?
– Он его выиграл. Как пари.
– У кого?
– У Эрландера де Муора. Не надо больше вопросов! Я сдержал свое слово. Не знаю, почему вас заинтересовал этот кинжал, но все остальное узнавайте у кого-нибудь другого. Прощайте, маркиз. Мой род вас больше не побеспокоит.
Фернан поклонился.
Проклятье! Тысяча раз проклятье! Это был какой-то замкнутый круг! Теперь оказалось, что клинок принадлежал де Муора.
– Удачно? – спросила подошедшая Рийна.
– Да. – Это не было ложью. – Мало того что мы поставили их на место, так одним кровником стало меньше.
– Ты уверен?
– Да. Правда, его согласие было вынужденным, но слово дано при свидетелях.
– Это следует отпраздновать! – Де Вольга кинжалом ловко отбил горлышко у одной из бутылок с вином и протянул ее Фернану.
– Что с де Армунгом?
– Пришел в себя и потребовал свою долю вина. Максика говорит, что с ним все будет в порядке.
– Его следует отвезти ко мне. Надо только узнать, не возражает ли он.
– Не возражает. – Рийна отхлебнула вина. – Я уже у него спросила. Будем надеяться, что лоа Абоми поставят его на ноги.
– Я распоряжусь, чтобы маркиза уложили в повозку. Вряд ли он сможет выдержать путь до Эскарины верхом, – сказал герцог.
Фернан сел на траву и надолго приложился к бутылке. Даже несмотря на то что бой давно кончился, сердце бешено колотилось. Все удалось. Фернан узнал, откуда у де Дореса появился кинжал, и избавился от кровника, но никакой радости от этого не чувствовал. Сейчас он ощущал лишь усталость и боль во всем теле.
Противоборствующая сторона, погрузив мертвецов в закрытую повозку и забравшись на лошадей, покидала место прошедшей дуэли. Последним уезжал Артуро де Дорес. Фернан смотрел в спину бывшему кровнику, пока тот не скрылся за аббатством. Подумать только! Кровной вражде, длившейся невесть сколько поколений, пришел конец. Конечно, оставались еще и де Муора, но один враг куда лучше двух.
Из-за поворота появился всадник, и Фернан с удивлением понял, что это Артуро де Дорес. «Василиск» с интересом наблюдал за ним. Де Дорес остановил лошадь рядом с Фернаном и, не слезая с седла, сказал:
– Сеньор! Сейчас, когда я дал вам слово, ответьте на мой вопрос. Ответьте честно, мой род не будет мстить. Моих сыновей убили вы?
Фернан посмотрел в глаза всаднику:
– Нет. Я здесь ни при чем.
– Поклянитесь Спасителем!
Род де Доресов всегда был слишком набожен. Попроси де Дорес поклясться честью или родом, Фернану пришлось бы юлить, а Спаситель…
137 
