ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Мода на невинность

Изумительно, волнительно, волшебно! Нет слов, одни эмоции. >>>>>

Слепая страсть

Лёгкий, бездумный, без интриг, довольно предсказуемый. Стать не интересно. -5 >>>>>

Жажда золота

Очень понравился роман!!!! Никаких тупых героинь и самодовольных, напыщенных героев! Реально,... >>>>>

Невеста по завещанию

Бред сивой кобылы. Я поначалу не поняла, что за храмы, жрецы, странные пояснения про одежду, намеки на средневековье... >>>>>

Лик огня

Бредовый бред. С каждым разом серия всё тухлее. -5 >>>>>




  236  

Дайте мне «бенц» на восемь цилиндров.

— У нас в департаменте только три машины, способные обгонять царские автомобили… Ладно, игра стоит свеч: дам!

К полуночи Белецкий нагрянул в салон Женечки Розен (адрес: Можайская, 39). Никто даже имени у него не спросил, но винца поднесли и кокаинчику дали понюхать. Здесь он увидел за столом полураздетых богинь столичного света и полусвета, в ряд с ними сидели «бобры» — тусклые и жирные, они посверкивали в потемках перстнями и вставными зубами. Великий князь Дмитрий таскал по комнатам, будто знамя, дамский лифчик на палке, а княгиня Стефания Долгорукая (испанка происхождением) кричала ему на всю квартиру: «Митька, черт… рассупонил!» Белецкого поразило, что возле Борьки Ржевского сидел генерал Беляев (по кличке Мертвая Голова), помощник военного министра Поливанова. Ближе к ночи прибыл Распутин, но вел себя очень скованно и все позыркивал на Белецкого, который предложил ему пройтись в туалет, где Степан спустил воду из бачка, чтобы их не могли подслушать.

— Скажи, твой сынок помер? — спросил Распутин.

— Умер, — под шум воды отвечал отец. Сердечный разговор велся в грязном нужнике.

— Вот видишь! А принял бы ты меня в семье как положено, я помолился б — и сыночек твой жил бы на радость мамочке…

— Ефимыч, кончай эту мороку с сухарями.

— С какими?

— Я все знаю, и если твой Побирушка не прекратит…

— Да он не сухари — он бязевое белье поставляет!

— И если твоя задрыга, баронесса Миклос…

— Сука она! Если хоть, сажай! Слова не скажу. — Распутин (за неимением иконы) перекрестился на водонапорный бачок, который с урчанием наполнялся водою. — Вот те крест святой, говорю тебе истину — копейки ломаной с сухарей не имел!

Гришка не врал: его именем только прикрывались, а «сухарная Панама» обогащала других. Связанный с подпольем мафии, он имел совсем другие источники доходов, о которых Белецкий не знал…

* * *

Климович в одну ночь арестовал свыше двухсот жуликов, которые при всей ее первобытной местечковой безграмотности имели на руках дипломы дантистов.

Возник громкий по тем временам процесс — липовых «зубодеров» приговорили к ссылке в Сибирь на поселение (до конца войны). Для Симановича это было как гром средь ясного неба — сионисты пребывали в нервном состоянии «шухера», обвиняя судей в закоренелом антисемитизме.

Симанович кинулся к Распутину, а тот сказал, что сделать ничего не может, благо министр юстиции приговор утвердил.

— Ты с наших зубодеров навар имел?

— Ну, имел, — сознался Распутин.

— Тогда… вали министра юстиции.

— А нового-то из кармана не вынешь…

Когда стало известно, что царь вернулся из Ставки, они поехали на дачу Вырубовой — к завтраку. Передаю слово Симановичу:

«Все шло по программе. На завтрак явился также царь со всей семьей…

Вырубова была посвящена в наш план и хотела нам помочь. После завтрака она сказала царю:

— Симанович также здесь…

Он (царь) вышел ко мне и спросил: «Что ты хочешь?» Скрывая волнение, я сказал, что имею бриллиант в сто каратов и желаю его продать. Я уже предлагал этот бриллиант царице, но она находит его слишком дорогим.

— Я не могу во время войны покупать бриллианты, — ответил он. — Ты, наверное, имеешь другое дело. Говори. В этот момент к нам подошел Распутин,

— Ты угадал, — сказал он ему.

Царь… уже предчувствовал, к чему дело сводилось.

— Сколько там евреев? — спросил он.

— Двести, — ответил Распутин…

Я передал царю прошение, которое он просмотрел.

— Ах, это зубодеры! — сказал он. — Но министр юстиции и слышать не хочет об их помиловании…

Распутин ударил кулаком по столу и вскричал:

— Как он смеет не повиноваться тебе?..

Дантисты были помилованы. Они устроили денежный сбор, собрали восемьсот рублей, и на эти деньги была поднесена Распутину соболья шуба. Я же получил от них еврейский медовый пирог, бутылку красного вина и серебряный еврейский кубок».

Жрец «макавы», игравший «наперекор судьбу», в этом месте так наврал, что читать тошно. Мне известно, что Степан Белецкий с хохотом рассказывал генералу Климовичу:

— Гришка наш, уж такой жох, а тут его облапошили! Симанович содрал с «дантистов» за помилование сто тысяч рублей, а Гришке евреи дали шубу; с шапкой… Продешевил! А видел я его вчера на Невском: едет в моторе Вырубовой, довольный такой… барин.

— Но так же работать дальше нельзя! — в бешенстве заорал Климович. — Беззаконие уже вышло за пределы разума! Ответ Белецкого был вполне академичен:

  236