ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Мода на невинность

Изумительно, волнительно, волшебно! Нет слов, одни эмоции. >>>>>

Слепая страсть

Лёгкий, бездумный, без интриг, довольно предсказуемый. Стать не интересно. -5 >>>>>

Жажда золота

Очень понравился роман!!!! Никаких тупых героинь и самодовольных, напыщенных героев! Реально,... >>>>>

Невеста по завещанию

Бред сивой кобылы. Я поначалу не поняла, что за храмы, жрецы, странные пояснения про одежду, намеки на средневековье... >>>>>

Лик огня

Бредовый бред. С каждым разом серия всё тухлее. -5 >>>>>




  112  

— Почему бы тебе не усыновить ребенка? — осторожно спросила она. — В Риме полно подкидышей. Ты можешь взять малыша и растить его. А потом, возможно, появятся свои дети.

— И ты позволишь мне воспитывать его здесь, в твоем доме?

— Конечно.

Ливия произнесла еще много ласковых слов, и гречанка заметно повеселела, а потом сказала, что у нее есть еще одно дело, за которое она все не решалась взяться. Девушка показала госпоже камень и рассказала, при каких обстоятельствах получила его и кому должна передать.

— Я знаю только имя женщины — Амеана, — призналась Тарсия, — и почему-то мне сразу показалось, что в этой просьбе много странного.

— Пожалуй… — медленно произнесла Ливия, размышляя о превратностях судьбы — Эта Амеана — куртизанка, ее несложно найти. Но такой камень, — по-моему, это хризолит — дорого стоит! Ты можешь с чистой совестью оставить его себе.

— Нет! — Тарсия упрямо мотнула головой. — Я сделаю так, как велел… этот человек — И прибавила, глядя куда-то прямо пред собой: — Знаешь, госпожа, меня словно бы уносит каким-то потоком прочь от прежней жизни. Хотя я вернулась обратно, мне все чудится, будто меня здесь нет: я плыву и плыву вперед и так и ни к чему и не прибилась.

— Что ж, — вздохнув, произнесла Ливия, — я чувствую то же самое.

…На следующий день, собираясь на поиски Амеаны, Тарсия, сама не зная зачем, принарядилась: повязала на голову митру,[25] оставлявшую спереди открытыми изящно уложенные волосы, надела украшенные серебряными ремешками башмаки.

Она шла по улицам Рима так, будто ничего не видела вокруг, не замечала обычной суеты и толкотни. Как всегда, в центре города кто-то покупал, кто-то продавал, люди сновали взад-вперед, дети путались под ногами у взрослых, рабы таскали тюки с товарами… Стояла чудесная погода, и народ толпами валил на Форум.

Через пару часов Тарсия все же нашла то, что искала: это был небольшой выбеленный известью дом с отдельным двориком, где росло много цветов. Здесь не было никого, кроме заливавшегося бешеным лаем привязанного пса; несмело постучав кольцом калитки, гречанка вошла и направилась прямо по дорожке, потом свернула в сторону и, вопреки ожиданиям, очутилась возле хозяйственных построек. Здесь, в полутемном закутке темнокожая женщина в белом тюрбане со множеством звенящих дешевых браслетов на худых, черных, словно зимние ветки, руках с криком хлестала маленького мальчика, который забился в угол между каменными мшистыми стенами пристройки.

Когда Тарсия окликнула женщину, та обернулась и неприветливо уставилась на нее.

— Я ищу госпожу Амеану, — сказала гречанка.

— Госпожа отдыхает с гостями, — все так же хмуро заявила рабыня.

— Мне нужно кое-что ей передать, — сказала Тарсия.

— Ладно, спрошу, — неохотно произнесла нумидийка. Она окинула посетительницу оценивающим взглядом, но, по-видимому, так и не смогла определить, кто она такая.

Когда рабыня ушла, Тарсия приблизилась к мальчику. Он полулежал, неловко привалившись к холодным камням, и не двигался. Хотя на нем была добротная одежда, лицо и руки не казались особенно чистыми.

— Вставай, — сказала гречанка. — Как тебя зовут?

Ребенок не ответил, хотя, судя по возрасту, уже умел говорить. Он медленно поднялся, и его мимолетный взгляд поразил Тарсию своей недетской печалью. Ей стало не по себе. Какие глаза! Она словно бы увидела живой камень или заглянула в колодец, в котором не было дна.

Темнокожая рабыня вернулась и сообщила:

— Иди, госпожа примет тебя.

— Как зовут мальчика? — спросила Тарсия.

— Карион.

— Чей он?

Рабыня не ответила; полоснув собеседницу острым взглядом непроницаемо темных глаз, взяла мальчика за руку и потащила во двор: Тарсия видела, как беспомощно заплетаются тонкие ножки не поспевавшего за нею ребенка.

Тарсия вошла в дом. Здесь было много дорогих хороших вещей, — судя по всему, у Амеаны имелись состоятельные покровители. Молодая женщина невольно поразилась, увидев хозяйку, эту драгоценную жемчужину, живущую внутри не менее драгоценной раковины: молочно-белое лицо, нежнейшие перламутровые губы, словно бы вырисованные кистью волны волос и глаза — их цвет был сродни невыразительной голубоватой блеклости зимнего неба, но зрачки блестели ярко, как два черных солнца.

— Что тебе нужно? — спросила она. Ее язык слегка заплетался: Тарсия заметила, что Амеана порядком пьяна.


  112