Особенно,... 
72 
При этом посмотрел на Расстригина и на Блинова. Подкинув в руке карабин, сказал просто:
— Пошли, братцы!
Шеломайник быстро объял их со всех сторон, сделав невидимыми ни для врагов, ни даже для друзей.
Скоро пропали запахи моря, стали ощутимее ароматы трав. Исполатов шагал подле Егоршииа.
— Давай сначала отыщем в горах мужиков явинских, потом надо соображать, как соединиться с мильковской дружиной.
— Мишка-то не напутает ли чего? — спросил зверобой.
— Не один же он там… поправят Мишку.
Не сразу, но все же отыскали табор явинских жителей которые, охотясь и собирая орехи, блуждали по лесистым отрогам между Ключевским озером и вулканом Опальным. Староста жаловался, что горные бараны столь пугливы — н никак не взять их на мушку, мяса давно не ели. Но никто из явинцев, и даже дети, страдавшие больше взрослых, никто не желал вернуться в деревню, занятую врагами. Мужики очень тосковали по собакам, которые небось прибежали домой, а хозяев-то и нету.
— Наверняка японцы их, бедных, перестукали.
Женщины тосковали по брошенной скотине:
— Коровушек наших, видать, уже не сповидаем…
Исполатов записал фамилию и возраст старосты.
— Зачем это тебе, голубь?
— Соломин велел спросить — для награждения.
— Так я же ничего еще не сделал.
— Успеется… еще сделаешь!
Оказался он мужиком дельным! Невзирая на тяготы бездомной жизни, умудрился постоянно следить за противником. Неказисто, но точно рисуя на клочке бумаги, староста указал маршруты передвижения захватчиков.
— От берега, — говорил он, — еще не отошли японские шхуны. Всего два лагеря: один в Явине, другой в Озерной. Но Ямагато никак не усидит на месте! Он все времечко таскает и таскает солдат с места на место, будто украл их и теперь не знает, где, лучше спрятать…
Исполатов спустил отряд с гор обратно в долины, устроил ночлег в лесу. Для безопасности выставил караулы, назначил постоять на часах и Сережу Блинова:
— Ночью страхов много, вот и привыкайте…
Среди множества ночных страхов студенту выпало испытать один, самый впечатляющий. Из-за его спины выросли во мраке чьи-то длинные руки и, шевеля пальцами, вдруг захлопнули ему глаза. Сережа и сам не заметил, куда делась берданка.
Ночное привидение загробным голосом спросило:
— А кузькину мать не хошь поглядеть?
Это был Мишка Сотенный.
— Что ж ты, шляпа городская! — учинил он выговор. — Разве же так надо стоять в карауле?
— Пожалуйста, не говорите об этом Исполатову.
— Бог с тобой. Казак сплетничать не станет…
Так состоялась встреча двух отрядов. Сведенные вместе, они насчитывали 88 бойцов. Среди них только 17 человек были русскими. Остальные — камчадалы, тунгусы, коряки и орочены.
История не сохранила для нас их обликов. Можно лишь догадываться, как они выглядели… Охотники и рыбаки, каюры и зверобои, эти люди с малых лет возлюбили риск единоборства, их не страшили опасности. Кажется, что это о них, о питомцах Русского Севера, еще в древности писал велеречивый Петрарка: «Там, где дни облачны и кратки, там родится племя воинов, которому не больно умирать».
ЭТО БЫЛ «ДЗЕН»
Восемьдесят восемь добровольцев решили противостоять кадровому японскому батальону. Урядник подсчитал на бумажке:
— И на кажинного нашего по три самурая.
— Оставь глупости, — сказал Исполатов, озабоченный совсем другим. — Не могу разгадать, ряди чего маневрируют японцы…
Правда, в поведении лейтенанта Ямагато не проявилось ни оперативной смекалки, ни даже примитивной попытки тактически овладеть обретенным положением. Явинский староста подметил верно — они шатались по Камчатке как неприкаянные. Истребив в Явине всю скотину и уничтожив ездовых собак, японцы, ведя на поводках свору будочных псов, покинули разоренную деревню, стали перебираться ближе к Озерной (параллельно их движению вдоль морского берега спускалась к югу и вся флотилия)… Урядник спросил приятеля:
— А куда, ты думаешь, их потянуло?
— Сам не знаю. Завтра выясним…
Исполатов отряхнул от хвои замшевые штаны. Нарочито медленно он загнал пулю в ствол карабина.
— Пойду, — сказал, — прогуляюсь по речке…
Трапперу хотелось побыть в одиночестве, к которому он так привык за долгие годы, а постоянное общение с людьми заметно утомляло его. Охотник стремился уйти в тишину, чтобы остаться наедине с самим собой. Но сейчас за ним увязался Сережа Блинов.
72 
