Особенно,... 
11 
Сейчас Андреа было не до него. Все ее внимание было поглощено человеком, стоявшим рядом с дедом. Если б можно было, она смотрела бы на него бесконечно.
— Моя внучка, — сказал Йоргос.
Никос пожирал глазами остановившуюся напротив девушку. Боже, да она просто чудо! Неужели это и есть внучка Костакиса? Быть того не может. Внезапно его осенило: старик просто подшутил над ним, заставил его думать, что ему предстоит жениться на дурнушке, хотя на самом деле…
Никос улыбнулся. Могучее чувство облегчения затопило его, более того — чувство торжества.
Он думал, что эта очаровательная, потрясающая девушка не для него. Улыбка на лице Никоса стала еще шире. Еще как для него!
Андреа заметила эту сияющую улыбку и почувствовала, как у нее слабеют колени.
Никос взял ее руку и поднес к губам. Андреа заторможенно смотрела, как его темноволосая голова склоняется перед ней, медленно, словно в замедленной съемке. Дыхание давалось с трудом, легкие словно сковало морозом, когда его длинные пальцы сжали ее руку. А потом она почувствовала легкое прикосновение его губ, почти неощутимое, но и его было достаточно, чтобы все ее тело пронзило током.
Он поднял голову и с улыбкой посмотрел ей в глаза.
— Никос Вассилис.
В низком голосе звучала интимность.
Андреа мгновение молча смотрела на него, прежде чем хрипло произнести непослушными губами:
— Андреа.
— Андреа… — повторил он. — Очень приятно.
— Обдав девушку ласковым взглядом, он положил ее руку себе на сгиб локтя и повернулся к хозяину.
— Йоргос, чертов шутник, — проворчал он добродушно. — Но шутка удалась, ничего не скажешь.
Взгляд Андреа метнулся от одного к другому — они снова заговорили по-гречески. Что происходит? Внезапно Никос повернулся к ней.
— Позвольте отвести вас к столу. — От его ласкового голоса, от его близости Андреа снова бросило в жар. Ей хотелось отстраниться, убежать от него, но это было выше ее сил.
Никос с чрезвычайной учтивостью отодвинул стул, отмахнувшись от собиравшегося сделать это лакея, и усадил ее за стол.
Андреа хотела посмотреть на него и поблагодарить вежливой улыбкой — и не смогла. На нее вдруг напала какая-то странная стеснительность. Все было как в сказке: она в роскошном платье, точно принцесса, а он… он принц!
В результате она пробормотала что-то невнятное в стоявшую перед ней тарелку. Все трое занимали лишь крохотную часть на одном конце длиннющего стола из красного дерева, Йоргос — в торце, его внучка и ее жених — по обе руки от него, напротив друг друга.
Душа Никоса была переполнена счастьем. Жениться на такой красавице — лучшего он и пожелать не мог. Старый Йоргос Костакис так добр к нему. Нет, конечно, он бы постарался хорошо обращаться и с невзрачной женой, но иметь рядом эту пышноволосую красавицу, обладать ею — это же все меняет! Его будущая семейная жизнь выглядит теперь в тысячу раз лучше!
Он бросил взгляд на Андреа. Та сидела уставившись в свою тарелку, словно ничего более интересного в комнате не было, но он был уверен: она чувствует, что он на нее смотрит. И если она ведет себя как полагается воспитанной девушке, демонстрируя стыдливость в присутствии мужчины, за которого ей предстоит выйти замуж, то ему ли на это жаловаться?
Пока лакей наполнял тарелки, Никос повернул голову к хозяину.
— Вы мне не говорили, что ваша внучка наполовину англичанка, — начал он по-гречески. Он не видел, как Андреа подняла голову и устремила на него пристальный взгляд.
Йоргос откинулся на спинку стула.
— Маленький сюрприз, — проговорил он самодовольно.
— Еще один, — проворчал Никос и перевел взгляд на Андреа. — Вы живете в Англии? Ваша мать англичанка? — вежливо спросил он по-гречески.
Андреа приоткрыла рот, словно собираясь что-то сказать, но Йоргос опередил ее.
— Она не говорит по-гречески, — сообщил он на английском.
— Как это? — удивился Никос.
— Скажем так: у ее матери особый взгляд на воспитание, — быстро проговорил Йоргос.
Андреа молча посмотрела на деда. В его темных глазах стояла угроза.
Ты улетишь в Лондон первым же самолетом, если не станешь делать то, что я тебе прикажу! — прозвучало у нее в ушах.
Андреа охватило смятение. Что ей делать? Открыть рот и все выложить? Но чего она этим добьется? Ответ был ясен: ее выгонят из дедова дома и отправят обратно в Лондон с пустыми руками. А она не имеет права вернуться ни с чем, она должна обязательно раздобыть денег для Ким, чего бы ей это ни стоило, пусть даже для этого придется слушать, как Йоргос Костакис старается обелить себя, перекладывая вину на мать.
11 
