102 
Неужели он в нее и в самом деле влюбился? Но ведь он и сказать ей об этом не решиться, — хотя бы потому, что совершенно не представляет, как это сделать.
* * *
— Значит, ты, товарищ Санин, уверен, что начавшаяся эпидемия — дело… э-э-э… рук враждебных нам магов?
Тихомиров в упор посмотрел на полковника, и во взгляде командующего явно читалось недоверие.
— Я не уверен, я убежден, — выдердав взгляд повторил Санин.
И продолжил.
— Нашей группой, в которую, как вы знаете, вошли и наши… специалисты, и местные маги, совместно с медиками был проведен ряд исследований. Они показали, что эпидемия носит не инфекционный, а наведенный характер.
Я даже скажу — кто это мог сделать… Примененная магия — это Знак Уничтожения.
По словам Тао Инта — его секрет — монополия ковена Хранителей равновесия.
Тихомиров нахмурился.
— Выходит, что это Конгрегация нанесла удар? Но ведь мы не воюем…
— Так точно, товарищ генерал-лейтенант.
— Вашу мать! — рявкнул Антон Карлович на притихших штабистов. — Что называется — вероломно и без объявления войны — всегда у нас так!
Дождемся, что они нас тут укокошат в собственном доме!
Товарищ Тихомиров! Нужно немедленно готовится к ответному удару.
— Эпидемия, — спокойно пожал плечами победитель Сарнагарасахала. — У меня треть личного состава из клозета до сих пор не вылезает.
— Серуны хреновы! — побагровел Мезенцев. — Что мне наверх докладывать? Извините, мол, Юрий Владимирович, непобедимая и легендарная поголовно обосралась?! Причем не в переносном, а в буквальном смысле!!
— Вам лучше знать, что и как рапортовать в Москву, — меланхолически ответил Тихомиров, причем в его устах слово «рапортовать» уж больно смахивало на «доносить».
Антон Карлович судорожно стал глотать ртом воздух. — Дармоеды! За что вам тройное денежное содержание идет?! Ничего поручить нельзя! Жаль не те времена — вас всех под трибунал отдать — по законам военного времени!!
Макеев побледнел, но по-прежнему держался твердо и уверенно. Тихомиров невольно залюбовался его самообладанием. Молодчина парень, настоящий офицер. Вот на таких и держится страна, а не на подобных кагэбэшнику орателях. Тоже мне, пламенный трибун — можно подумать он не знает, как Мезенцев обгадился в контрразведке.
Дело пахло скандалом, но в дверь постучали.
Дежурный по штабу явился, сопровождаемый каким-то степным вождем, с тремя хвостами на шапке.
Товарищи, к нам явился представитель союзников, с по его словам важным сообщением.
Он прибыл из Горгирана.
Мы вас внимательно слушаем, — приосанился Тихомиров. Чёрт, не хватало еще чтобы союзник явился минуту назад и застал скандал между почтенными ассаардарами!
— Почтенные, — дело не терпит, — изрек вождь. Мои люди на той стороне, в Конгрегации, передали весть — они готовятся напасть — все маги готовятся выйти в поход, и применить самое чёрное колдовство…
Восточный предел. Горный массив Л'уэллоа
Приложив ладонь к глазам, Костюк смотрел на громоздящиеся перед ним хребты.
На тысячи метров вздымались отвесные стены, окутанные серебристой дымкой прозрачного тумана. Высокие башнеобразные пики и бездонные пропасти; могучие кряжи, изрезанные узкими извилистыми каньонами, кремнисто блестящие обрывы, морены и камнепады, белеющие на вершинах вечные снега…
В вышине можно было различить и изумрудные пятна горных лугов, и темную зелень леса, и серовато-зеленоватый покров горной тундры.
И все же здесь царил мертвый камень.
Миновав два стоявших друг напротив друга изъеденных ветрами и непогодой утеса, путники вступили в узкое ущелье, дно которого было завалено обломками скал.
Они поднялись по каменистой осыпи к крутому склону, густо заросшему кедровым стлаником и карликовыми елями, и оказались перед устьем пещеры, почти невидимой в густых зарослях.
Здесь кончился их путь по земле, и начались подземные странствия.
Старик молча вытащил из трещины в скале фонарь, затянутый слюдяной пленкой, на удивление похожий на земную «летучую мышь» и принялся заправлять его густым красноватым маслом из объемистой деревянной фляги, припасенной видать загодя.
Ни величественных готических залов с колоннами причудливых сталактитов, ни чарующих подземных озер, ни прочих пещерных красот им не попадалось.
Бесконечный извилистый каменный коридор медленно уходил назад в тусклом, красноватом свете «летучей мыши». Найярони берег масло и прикрутил фитиль до предела. На расстоянии чуть больше вытянутой руки впереди них была стена густого мрака, и такая же стена позади. Они двигались в маленьком пузыре света.
102 
