Особенно,... 
36 
Если бы все закончилось так же хорошо, как началось, то Свонн Макферн никогда бы не появилась на свет. Но роману Уллина и Энни не суждено было увенчаться узами брака, хотя после годовщины знакомства они стали всерьез над этим задумываться. Однако все было не так-то просто. В жизни Уллина появилась Элен Робертсон, дочь одного из самых крупных промышленников Глазго. Она представлялась отцу Уллина идеальной кандидатурой на роль жены сына, потому что, кроме успехов на поприще бизнеса, ее отец вел свой род от того самого Эндрю Робертсона, который отличился во время «восстания Мара» в тысяча семьсот пятнадцатом году.
— Эта девушка с великолепной родословной, — увещевал отец Уллина. — Ты должен гордиться тем, что тебе выпала такая честь. В нашем роду всегда были самые лучшие дети шотландской земли.
Сын, не привыкший перечить отцу, сделал вид, что увлечен Элен. Та, в сущности, была неплохой девушкой, но какой-то чрезмерно вялой и пассивной. Только все его «ухаживания» за Элен сводились к тому, что он приглашал ее в театр или на оперу. Ни о каких свиданиях и речи быть не могло — ведь у него была Энни…
Энни Норфилд ничего не подозревала о помолвке своего возлюбленного. Уллин долго набирался смелости поговорить с ней, да так и не смог. Он решил пустить все на самотек, оставить до того самого ответственного момента, когда отец припрет его к стенке и прикажет идти под венец. Но на этот счет у Уллина были другие соображения: он решил, что уйдет из дома и женится на Энни, чего бы ему это ни стоило. Куда девались его гордость родом Макфернов и почтение к традициям?
Рассказать Энни о своей будущей невесте Уллин так и не успел, она узнала об этом раньше. Наткнувшись в газете на объявление об их помолвке, Энни сначала даже не поверила своим глазам. Этого не может быть! Как ее Уллин, честный, порядочный, любящий ее так нежно и страстно, мог допустить такое! Нет, это ложь, неправда! Самое нелепое и ужасное заключалось в том, что именно в этот день Энни Норфилд решила сообщить своему жениху о том, что беременна. В его порядочности она не сомневалась. Ей казалось, что беременность только укрепит их связь и соединит, чтобы больше никогда не разлучать. Прочитав статью в газете, Энни сразу же решила ехать к нему, чтобы узнать правду, а точнее, услышать, что все это ложь и гнусные происки журналистов.
Каково же было ее удивление, когда возле ворот поместья Макферна остановилась роскошная коляска и из нее вышли кавалер и дама — Уллин и Элен. Энни до самой смерти помнила эту сцену: сероглазый красавец с темными локонами держит под ручку маленькую, субтильную барышню и, улыбаясь, рассказывает ей какую-то историю. Энни стояла, как громом пораженная. Перед ее глазами промелькнуло все то, что было у них с Уллином: их теплые встречи, любовь под кустами белого шиповника, растущего у нее в саду, его жгучие поцелуи, объятия, все, все, все… Эти картины, всплывшие в ее сознании, настолько не сочетались с происходящим в эту минуту, что Энни готова была признать себя сумасшедшей. Но фотографии на газетной вырезке и улыбающиеся лица молодых людей, которых она видела сейчас собственными глазами, — все это говорило о том, что происходящее не кошмарный сон, а реальность. Реальность, в которую не хотелось верить, в которую невозможно было поверить…
Энни Норфилд вернулась домой, кинулась на кровать и отчаянно зарыдала. Она оплакивала свою жизнь, свою любовь, свое призрачное счастье, которое еще вчера она считала настоящим. Успокоившись, она приняла решение, которое стало окончательным, — Энни была не из тех женщин, что принимают решения по семь раз на дню, — она уедет как можно дальше от Эдинбурга и никогда больше не увидится с Уллином. Времена «Американской трагедии», слава Богу, прошли и у нее есть выбор — оставлять ребенка или делать аборт. Немного поколебавшись, Энни выбрала первое. Денег у нее было совсем немного, но у нее был дом, который она, обратившись к посредникам, может продать довольно быстро. Так она и сделала. За дом ей дали не слишком много. Агенты, естественно, взяли «за скорость», но зато буквально через день деньги были уже у нее в руках.
В тот же день ей позвонил Уллин, и Энни стоило большого мужества сообщить ему, что она отправляется к больной тетушке на несколько дней. Она старалась говорить спокойно, но к горлу постоянно подкатывал ком рыданий, и Энни с трудом удерживалась от того, чтобы не разреветься в трубку. Она знала, что это последний ее разговор с Уллином, последний раз, когда она слышит его голос, удивительно мягкий и настойчиво уговаривающий ее встретиться перед отъездом. Уже на следующий день Энни Норфилд стояла на палубе корабля, который должен был доставить ее на остров Скай, один из Внутренних Гебридских островов. Почему Энни выбрала именно остров Скай? В Шотландии достаточно мест, далеких от Эдинбурга, где можно скрыться так, что никто тебя не найдет. Может быть, она надеялась, что море, разделившее их с Уллином, поможет ей скорее забыть о нем. Может быть, она думала, что новая, совершенно иная жизнь на острове заставит ее забыть… Может быть, она бросала вызов Уллину Макферну, который так гордился своим «горным» происхождением, но никогда не жил в Хайлэнде… Об этом знала только Энни Норфилд, но она унесла эту тайну с собой в могилу…
36 
