Особенно,... 
173 
Уилл Чиффинч снял замки, скреплявшие оковы на руках Моргана, собрал цепи и остановился в ожидании дальнейших приказаний.
– Отойдите в сторону, – сказал ему король. Затем сделал знак рукой стражникам, чтобы те удалились. Когда они вышли, король обернулся к Моргану.
– Ваши обвинения в адрес леди Кастлмейн лишены оснований, Тренчард, – сказал король. Было видно, как в этот момент уголки его рта под усами слегка опустились. – Возможно, я удивлю вас, если скажу, что леди проявила удивительно трогательную заботу о вас и больше всех просила о помиловании.
Привычное хладнокровие на короткое время изменило Моргану. Слова короля неожиданно выбили его из колеи. Он посмотрел на Дизайр и увидел, что она совершенно сбита с толку.
– А теперь присядьте оба. Нам нужно обсудить много вопросов. – Король показал рукой на софу возле камина. Дизайр сразу послушно села. После некоторых колебаний Морган занял место рядом с ней. Король опустился в кресло напротив.
– Из-за вас, Тренчард, мне пришлось доставить немало хлопот одному человеку. И я должен был заниматься этим, когда у меня дел выше головы, – начал король. – Мне достоверно известно все о ваших преступлениях. Они не заслуживают прощения. Мои подданные имеют право на спокойное передвижение по стране. Они не должны бояться, что на них могут напасть на любой из королевских дорог «джентльмены», подобные вам.
Король замолчал и задумчиво покрутил ус.
– Ваш товарищ, Енох Ходжес, сказал, что вы решили оставить эти занятия. Это верно?
– Енох? Где он? Что сделали с ним ваши люди?
– Не беспокойтесь. Ему ничто не угрожает, – заверил король. – Мои люди допрашивали его два дня назад.
Морган вскочил с софы. Глаза его были полны ненависти.
– Допрашивали!
– Успокойтесь, его не пытали. Он цел и невредим, – продолжал король. – Его показания существенно не отличаются от сообщений мисс Гилфорд.
Морган снова занял прежнее место. Дизайр видела, что он напрягся всем телом, словно тугая пружина. Налитые мышцы выглядывали из-под его порванной рубахи.
– Мне пришлось принимать важное решение. А для этого недостаточно ни его показаний, ни слов мисс Гилфорд. – Сказав это, король с сочувствием посмотрел на Дизайр. – Я знаю, дорогая мисс Гилфорд, как тяжело было вам ждать моего решения. Но пришлось потратить время на поездку в Корнуолл. Мистер Чиффинч должен был съездить туда и вернуться обратно.
– Корнуолл! – Лицо Моргана сразу помрачнело. – Если вы посылали мистера Чиффинча собрать сведения о Тренчардах у лорда Уиндхэма, то можете считать, что его поездка была напрасной.
– Я поручил Чиффинчу разыскать владельцев имений в Пендаррене и его окрестностях в период до гражданской войны и во время нее. Просил переговорить с каждым из них в отдельности и наедине. Он, как всегда, превосходно справился с порученным ему делом.
Король ненадолго умолк и затем продолжил:
– Весьма достойные люди подтвердили все, что вы рассказали мисс Гилфорд о раннем периоде своей жизни. Они сказали, что ваш сводный брат Родерик был единственным из рода Тренчардов, кто поддерживал армию Кромвеля. Мне известно, что ваш отец всегда был на стороне Стюартов, что он погиб в сражении, отстаивая наше дело. И я не сомневаюсь в том, что будь вы в то время постарше, тоже стали бы сражаться под нашими штандартами.
– Он и сражался – только своим, единственно доступным ему способом!
Дизайр не выдержала и вскочила с места, решив выступить в защиту Моргана. Она начала говорить взволнованным голосом:
– Он не побоялся открыто поддерживать Стюартов в присутствии Родерика и его друзей-парламентаристов. Они жестоко избили его. После такой расправы он был обречен на смерть, не подоспей на помощь Енох.
Она дотронулась до руки Моргана, и тот не пытался отдернуть свою руку.
– Потом вы отплыли на корабле из Англии, – продолжал король и на минуту погрузился в раздумье. – Мне тоже пришлось бежать из страны, чтобы спасти свою жизнь. Это произошло после сражения за Вустер, – продолжил он. – Я на себе испытал, каково жить в изгнании и что значит лишиться своих законных прав на наследство. Пятнадцать лет я был вынужден оставаться на континенте, не имея постоянной крыши над головой и проводя время в бесполезных скитаниях. Меня называли Карлом, лишившимся своих земель. Мне очень неприятно оглядываться в прошлое. Эти годы изменили мой характер, и далеко не в лучшую сторону. Я вынужден признать это.
173 
