49 
Дин подождал, пока дверь закроется. Менее чем за сутки два человека сумели раскрыть тайну, которую он хранил много лет.
– Какого черта тут творится?! – набросился он на Эйприл. – Ты знала об этом?
– Разумеется, нет. Блу нашла ее спящей на крыльце. Она, должно быть, сбежала из дома. Оказалось, что за ней присматривала то ли нянька, то ли горничная.
– Хочешь сказать, что этот эгоистичный сукин сын оставил ее одну менее чем через две недели после смерти матери?
– Откуда мне знать? Прошло тридцать лет с того дня, как я разговаривала с ним лично.
– Невероятно, мать его так! – завопил он, тыча в нее пальцем. – Немедленно найди его и скажи, чтобы прислал за девчонкой одного из своих шестерок!
Эйприл терпеть не могла, когда ей приказывали, и поэтому упрямо выдвинула вперед подбородок. Что же, ее дело.
Он направился к двери.
– Я поговорю с девчонкой.
– Не смей! – крикнула она так страстно, что он остановился. – Видел, как она на тебя смотрит? Неужели непонятно, что ей нужно? Держись от нее подальше, Дин. Слишком жестоко пробуждать в ней надежды! Любой неосторожный шаг, и она еще больше привяжется к тебе. Или ты хочешь принять ее в дом?
– Школа детского воспитания Эйприл Робийар, – с горечью бросил он. – Как я мог забыть?
Но его мать всегда была крепким орешком и потому презрительно пожала плечами:
– По-моему, ты вырос вполне достойным человеком.
Он бросил на нее брезгливый взгляд и вышел через боковую дверь. Но, пробежав почти весь двор, замедлил шаг. Эйприл права. Тоскующий взгляд Райли говорил, что она хочет от него всего того, чего не может получить от своего отца. Тот факт, что Джек бросил свою дочь так скоро после похорон матери, яснее ясного рисовал ее будущее: дорогой пансион и каникулы, проводимые с целой чередой дипломированных нянь и гувернанток.
Однако это лучше, чем его детство. Его каникулы проходили на роскошных виллах, в убогих отелях или дешевых съемных квартирах в зависимости от того, куда заводили Эйприл ее любовники или пристрастия. Со временем ему стали предлагать все, от марихуаны и спиртного до проституток, и, он, как правило, соглашался. Честно говоря, Эйприл почти ни о чем не подозревала, хотя следовало бы. Мать обязана знать о таких вещах.
Ивот теперь Райли приехала к нему, и если Дин верно оценил выражение ее детского личика, хотела, чтобы он стал ее семьей. Но разве он может это сделать? Слишком долго он держал в тайне отцовство Джека Пэтриота, чтобы теперь все полетело к чертям. И все же ему было жаль девочку, и он от души надеялся, что у нее все будет хорошо. К тому же она проблема Джека. Не его.
Дин заглянул в цыганскую кибитку. Блу и Райли сидели на расстеленной кровати. Блу, как всегда, выглядела чучелом. Ее овальное личико из непристойного стишка резко противоречило фиолетовым штанам, которые лучше всего смотрелись бы на клоуне, и оранжевой майке, которая была бы велика даже бегемоту.
Девчонка с тоскливым отчаянием уставилась на него. А вот ее одежда была чересчур тесной, слишком дорогой и надпись «Фокси» на ее майке выглядела непристойной на невинных холмиках ее груди. Если он попытается убедить ее, что не имеет никакого отношения к Джеку, она не поверит.
Боль в глазах Райли воскресила слишком много тяжелых воспоминаний, и вопрос получился куда более резким, чем было задумано:
– Как ты узнала обо мне?
Райли посмотрела на Блу, очевидно, боясь, выдать больше, чем уже было сказано. Блу погладила Райли по коленке.
– Ничего. При мне можно говорить.
Девочка нерешительно водила пальцем по рубчикам вельветовых штанов.
– Бойфренд моей... матери в прошлом году рассказал ей о тебе. А я подслушала их разговор. Он раньше работал на моего отца. Но заставил маму поклясться, что она будет молчать. И никому не скажет, даже тете Гейл.
Дин оперся рукой о рейку стены.
– Удивительно, что твоя мать знала и о ферме.
– Наверное, нет, Я подслушала, как па кому-то говорил о ней по телефону.
Похоже, у Райли была привычка подслушивать. Интересно, откуда отец узнал о ферме?
– Дай мне свой телефон, – попросил он. – Нужно позвонить тебе домой и сообщить, что с тобой все в порядке.
– Там только Ава, а она не любит, когда ее будят слишком рано. Питер тоже ужасно злится.
Райли принялась колупать синий лак на большом пальце.
– Питер – это бойфренд Авы.
– Значит, Ава за тобой присматривает? – спросил он. «Прекрасная работа, Джек».
49 
