117 
— Падающая звезда, — вдруг, сам того не желая, произнес Беллами.
Потом он решил заглянуть в «Замок», на всякий случай.
Днем «Замок», освещенный мягким солнечным светом, выглядел менее пустынным, а металлический блеск его обстановки теперь не наводил на мысль о небесной бестелесности и строгости космического корабля. Помещение бара, безусловно, отличалось весьма скромными размерами, но сегодня Беллами увидел то, чего не заметил при первом посещении: расположенные четким полукругом небольшие углубления в стенах, напоминавшие сводчатые ниши, в одной из которых и сидели они с Питером. Вероятно, сам «Замок» походил на маленький театр или крошечную церковь, где вместо сцены или алтаря была стойка бара, а его владелец (поскольку бармен, очевидно, и являлся владельцем), подобно актеру либо священнику, возвышался за ней, широко раскинув руки и упираясь в прилавок крупными ладонями, и с мягким пытливым удовлетворением разглядывал своих клиентов (то ли зрителей, то ли грешников). В центре зала располагалось несколько маленьких пустых столиков. Ниши были окрашены в разные цвета, и Питер Мир с Беллами (как и в прошлый раз) устроились в зеленой. Немногочисленные завсегдатаи, сидевшие в других нишах, разговаривали приглушенными голосами, тем самым добавляя атмосфере оттенок умиротворенности.
«Интересно, — подумал Беллами, — сколько сейчас времени».
— Который час? Как чудесно, что вы появились здесь сразу после моего прихода!
— Около двенадцати. Нет, нет. Отшельники далеко не всегда приобщаются к святости, зачастую они бывают безумцами, стремящимися овладеть магическими силами, или несчастными, исполнившимися раскаяния страдальцами, озлобившимися на весь белый свет. Более вероятно, что вы сможете помочь ему. Именно это ему и хочется скрыть от вас! Почему вы не перестанете притворяться нищим?
— Прошу вас…
— Простите. Вы сами обременили себя моими проблемами и должны отвечать за последствия. Вам известно о моих утратах. Провалы в памяти лишили меня чего-то важного, возможно, важнейшей части моей жизни.
— Она связана с добродетелью или пороком?
— Понятия не имею! Если бы я знал… в любом случае, с этим делом надо окончательно разобраться.
— Вы имеете в виду Лукаса?
— А также и милых дам.
— Может, ваш провал в памяти связан с женщиной?
— Говорю же вам, я не знаю! Я имею в виду ваших милых дам.
— Да, конечно, ради них…
— Вы ничего не знаете о ненависти. Одно древнее изречение гласит: «Пусть враг думает, что у него есть шанс на спасение, ибо, припертый к стенке, он будет биться насмерть, а спасаясь бегством, может быть сражен…» Надо позволить ему думать, что у него имеется альтернатива смерти.
— Это грешные мысли. Не можете ли вы подавить их?
— Говорят, что убийцы возвращаются на место преступления.
— Но в данном случае не было никакого убийства.
— И на месте убийства… остается нечто важное.
— Вы подразумеваете некое порочное начало?
— Мне кажется, что если бы я вернулся на то место, где потерял память, то смог бы восстановить ее.
— Что ж, я могу пойти с вами.
— Если бы все могло повториться…
— Возможно, это подобно своеобразному ритуальному очищению и даже исцелению… вероятно, нечто подобное помогало исцелению ваших клиентов.
— Да, мы же можем вновь разыграть эту сцену!
— То есть повторить ее во всех деталях, чтобы помочь вам рассеять, растворить весь ваш гнев и вашу ненависть? Наверняка вы имеете в виду нечто подобное! О, пожалуйста, пусть так все и будет! Питер, вы же можете просто простить Лукаса. Простите его, и тогда все будет хорошо. Именно тогда вы обнаружите…
— Для меня уже ничего больше не будет хорошо. Если бы он встал передо мной на колени, я мог бы изувечить его.
— Но он не виноват, это же была ужасная ошибка, несчастный случай.
— Никакого несчастного случая. Тот парень хотел убить своего брата. Но вместо него убил меня. Я отдал свою жизнь за его брата. Справедливость должна восторжествовать.
— Но вас же было только двое! Вам ведь все это приснилось, а потом вы просто захотели рассказать нам ваш сон.
— Обратитесь к вашему другу, к тому самому младшему брату, идите и спросите его, пусть он расскажет вам правду. Необходимо наконец внести полную ясность. Я должен отомстить за нанесенный мне ущерб. Я хочу искалечить, изувечить его так, как он искалечил и изувечил меня. В меня вошла вся порочность того удара. И он должен поплатиться за нее. Я взываю к слепой Фемиде с ее мечом и весами. Правосудие должно свершиться, даже если дело дойдет до перестрелки. Порок должен быть наказан. Ничто не принесет мне успокоения, кроме отмщения.
117 
