127 
Темная, холодная и ветреная улица встретила Харви усилившимся дождем, капли которого быстро пропитали его волосы и заструились по щекам, однако сам он внезапно испытал прилив новых сил, новой энергии. В глубине его существа вдруг всколыхнулось какое-то мощное и даже теплое чувство. Пораженный новизной этого ощущения, он даже остановился. Неужели оно как-то связано с осознанием того ужасного горя? Или с потрясающим ощущением избавления? Нет, это нечто иное. Возможно, эта плачущая женщина была своего рода испытанием или проверкой на прочность. Но разве он не провалил эту проверку? Какая же отвратительная жестокость или ужасная потеря могли вызвать то безутешное горе, с которым он только что столкнулся? Харви медленно побрел по улице. Ему показалось, будто он движется в неком замкнутом пространстве между створками вращающихся дверей. Неожиданно, поставив себя на место другого человека в этой трагической ситуации, он представил себе мир в виде шахматной доски с человеческими фигурами, одной из которых суждено стать ему самому. Вступив в эту доселе неведомую ему игру, Харви обрел способность действовать. Жестокость его отступления, казалось, открыла в нем источник новой силы. Столкнувшись с трагедией, в которой он не нашел себе роли, он понял, что ему предстоит сыграть иную роль, в его собственной трагедии.
Какой будет эта роль, он пока не знал. Но Харви испытал необычайное чувство свободы, как будто все дремавшие в нем силы проснулись и восстали, побуждая его действовать на свой страх и риск. Глянув на щегольскую трость, он даже заметил, что без болезненных ощущений идет быстрее. Тем не менее до метро было довольно далеко. Однако судьба — без нее не обошлось — позаботилась о Харви, и через пару минут перед ним остановилось такси. Он забрался в машину и назвал водителю адрес Лукаса в Ноттинг-Хилле.
Харви вышел из такси в конце улицы и медленно направился мимо растущих деревьев к дому Лукаса, темневшему на противоположной стороне. Отжав концы промокших волос, он заметил, что дождь кончился. Капюшона у него не было. Голова стала подмерзать. Харви осознал, что слишком долго хранил в тайне, словно некую чреватую опасностями драгоценность, идею «выяснения отношений» с Лукасом. В итоге эта идея обрела форму достойного и принятого с равным достоинством извинения, которое открыло бы для них обоих новую эру своеобразного дружелюбия. Харви не осмелился написать Лукасу, отчасти опасаясь, что не сумеет найти нужных слов, но главное потому, что ответное молчание Лукаса повергло бы его в безысходность. Ему также казалось невозможным заявиться без приглашения, но, учитывая ситуацию в целом, приход «без приглашения» теперь казался единственно возможным вариантом. Харви давно и сильно хотелось залечить ту обиду, о которой он никому не рассказывал, избавиться от мучительного воспоминания, в сущности, о чисто ребяческом и пустяковом эпизоде. Неужели Лукас до сих пор помнит ту глупую, грубую выходку… или, возможно, он совершенно забыл о ней и лишь посмеется, услышав о столь долгих переживаниях Харви? Но ему не верилось, что Лукас обо всем забыл. В любом случае, пора было это выяснить. В глубине души Харви хранилась чистая и ничем не омраченная благодарность Лукасу, а также и Клементу за денежное обеспечение его образования. Как счастлив бы он стал, если бы смог наконец с открытым сердцем излить ее на Лукаса!
Где-то в доме горел свет. Харви подумал, что, возможно, в холле, смутно вспоминая внутреннее расположение помещений. Он смотрел на темные очертания фасада с противоположной стороны улицы. Очередные мрачные мысли попытались завладеть им, но он решительно их отбросил. Сосредоточившись, Харви представил себе, как вступает в дом, проходит по гостиной к книжным полкам и останавливается перед столом, за которым сидит Лукас, взирающий на него с легкой сардонической усмешкой.
«Да будь что будет», — мысленно сказал Харви, сердце его забилось быстрее. Он глубоко вздохнул. С платанов облетали последние листья, и один из них, словно некий знак, коснулся его щеки. Но в тот самый момент, когда Харви решительно шагнул с тротуара на мостовую, произошло нечто неожиданное. Перед входной дверью в дом Лукаса вдруг появился человек, женщина, и так же внезапно исчез. Все произошло настолько быстро, что Харви даже усомнился, действительно ли он видел кого-то. Может, просто очередной лист затейливо проплыл у него перед глазами? Дверь, должно быть, мгновенно открылась и закрылась, поэтому призрачная женская фигура словно растворилась в воздухе. Переждав минуту-другую, Харви пересек улицу. Охваченный сильным волнением, он постоял перед домом на тротуаре и покрутил головой, прижав лоб к мокрой ограде.
127 
