128 
«Не надо сходить с ума, — думал Харви, — я должен убедиться, должен узнать все наверняка. Она не может быть там, вероятно, у меня возникла галлюцинация, и что, собственно, ей — моей матери — или любой другой женщине могло там понадобиться, скорее всего, никто туда и не входил. О боже, почему же я позволил вернуться этим ужасным мыслям? Зачем только я приехал к Тессе и нашел ту несчастную женщину?! Это настоящее проклятье… Может, она все еще рыдает там, боясь возвращаться домой к разъяренному и жестокому мужу? Так, спокойно! Для начала я должен проверить лондонские адреса, должен выяснить, где Джоан сейчас находится. Здесь ее быть не может. Значит, она должна быть в другом месте. Надо куда-то съездить — в Клифтон, к Коре, ко мне домой… О господи, если бы я умел летать, как Ариэль [58]. Какую радость я мог бы испытать, узнав, что ее здесь нет, как же я был бы счастлив!»
Харви вцепился в ограду и попытался потрясти ее. Ему казалось, что он прилип к ней, приклеился руками к железным прутьям. Не пора ли ему сматываться отсюда? Однако странно… Входная дверь не могла так быстро открыться и закрыться, значит, ему все привиделось. «О да, пусть все окажется чистой иллюзией». Потом Харви осенило, что эта женщина, конечно же, не вошла в дом, она прошла мимо фасада под окнами и свернула за угол к садовой калитке. Мгновенно взбодрившись, он поднял упавшую на землю трость и прошел по ступеням крыльца к входной двери. Упершись ладонью в стену дома, Харви немного помедлил, привалился плечом к ее мокрой поверхности, прислушиваясь к собственному учащенному дыханию, и горестно скривил губы. Потом, собравшись с силами, он отстранился от стены, побрел вдоль фасада и свернул за угол к садовой калитке. Харви дотронулся до ее ручки, и калитка открылась. Углубившись в сад, он вскоре вышел на лужайку за домом.
Поглядывая с другой стороны на дом, Харви вновь медленно пошел вдоль стены. В издаваемом им тихом ворчании явно угадывалось неоднократно повторяемое слово «maman». Если бы он только мог знать наверняка! Но что же он собирается делать в этом саду, прячась под мокрым деревом? Вот уж действительно, роковая судьба наслала на него все проклятия: и проклятую хромоту, и проклятую связь с Тессой. Ему не следовало заезжать сегодня к ней, именно из-за нее он попал в неприятную историю, столкнувшись с той обреченной на горе женщиной за маленькой дверцей, а потом судьба пригнала его сюда, и он увидел этот проклятый фантом, объемный женский образ, образ его матери. Окружающая темнота вдруг показалась Харви адской бездной, на него навалилась странная слабость. Уронив трость, он ухватился за ствол дерева, провел по нему ладонью. Если бы он только мог вспомнить, какое это дерево. Может, клен или платан? Над его головой ветер громко шелестел листвой. И все же как-то очень странно, как-то жутко и сверхъестественно, как-то ужасно таинственно и быстро проскользнула перед домом та женщина, если, конечно, ее появление было реальным. Потерев другой рукой увлажнившиеся глаза, Харви пристально взглянул на дом. В темноте поблескивали стекла окон, но из-за штор какой-то комнаты верхнего этажа, к балкону которой поднималась из сада узкая лестница, пробивался очень тусклый луч света. Вновь сдвинувшись с места, Харви большими шагами пересек лужайку и взялся за холодные мокрые перила железной лестницы. Задыхаясь и ловя воздух ртом, он поднялся наверх, потом остановился и, прижав руку к груди, постарался справиться с волнением. Узкая полоска света, падавшая из щели между шторами, лежала возле его ног. Он подался вперед, пытаясь разглядеть хоть что-то через ту узкую щель. Она позволила Харви увидеть одну половину комнаты: комод, часть голой стены, а за ней кровать. Лукас сидел на кровати боком к окну. Красочное пятно, какая-то яркая ткань виднелась рядом с ним, выступая из-за его колена. Это был почти наверняка подол женской юбки. Харви еще немного приблизился к окну, и тут Лукас вдруг повернул голову.
Резко отпрянув в сторону, Харви большими прыжками промчался вниз по лестнице, потом, спотыкаясь, завернул за угол дома. Он нащупал калитку, выскользнул из сада и, пройдя вдоль ограды, забрался на ступени парадного крыльца, потом соскочил с них и побежал дальше по улице. Оказавшись на углу, он почувствовал острую боль в ноге. Харви также вспомнил, уже завернув за угол, что забыл в саду Лукаса свою трость.
— Бросьте, — сказал Лукас, — некоторые разногласия свойственны даже богам.
128 
