Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
162 
Я нажимаю «Д».
«Отлично. Вставьте диск и нажмите «ВВОД»».
Я вынимаю диск Сути, вставляю тот, что прислала мне Кодзуэ Ямая, и нажимаю «Ввод». Вирусная программа начинает свою работу. Дисковод гудит и подмигивает.
«Отлично. Теперь введите адрес счастливого получателя».
Я набираю адрес информационной странички полицейского управления, который записал у себя на руке.
«Нажмите «ВВОД», чтобы наклеить марку!»
Курсор пульсирует, мой палец зависает над клавиатурой – в голове роятся мысли о том, что будет, если я нажму эту кнопку. Щелк. Слишком поздно менять решение.
«Почтальон доставляет ваше письмо первичному адресату. . Считка. Почтальон доставляет ваше письмо адресатам второго поколения…»
Короткая пауза.
«Адресатам третьего поколения…»
Долгая пауза.
«Четвертого поколения… (зевок)».
Экран возвращается в исходное состояние.
«Почтальон продолжит до поколения 99».
Сообщение ползет по экрану вниз.
«Теперь выйдите из Сети/покиньте место преступления/бегите изо всех сил».
Гудок.
«До встречи».
До встречи, Суга. Я вынимаю диск Кодзуэ Ямаи и кладу его в карман рубашки. Я – разносчик чумы. Только чума эта, возможно, подействует как лекарство.
– Простите,– ко мне широким шагом приближается продавец постарше,– что вы только что загрузили в нашу систему?
Я пытаюсь придумать более-менее правдоподобную ложь, но у меня ничего не выходит.
– Э-э… Мой моральный долг – довести до всеобщего сведения информацию о сети Якудзы, которая похищает людей, расчленяет их и, э-э, продает их органы. Я решил воспользоваться вашим компьютером. Это показалось мне самым безопасным способом обнародовать имеющиеся у меня данные. Надеюсь, ничего страшного не произошло?
Продавец кивает с самым серьезным видом, пытаясь определить мое место в ряду сумасшедших: тихий, безобидный или может пырнуть ножом?
– Рад, что мы смогли вам помочь.
Мы благодарим друг друга, раскланиваемся, и я позволяю эскалатору унести меня прочь. Я беспрепятственно забираю свой рюкзак у девушек за справочной стойкой и выхожу на улицу. Там тепло от выхлопных газов. Бросаю оба диска в ближайший водосток. Из телефонной будки рядом с «Онидзука ТрансДжапэн» пытаюсь позвонить Аи домой, потом на мобильный – не отвечает. Без четверти полдень. Пора найти отчима Онидзуки и представиться. Я так устал, что все кажется нереальным.
8
Горы говорят на языке дождя
Веду футбольный мяч по многолюдному торговому пассажу в центре Токио. Ни единого яркого, крутого магазинчика – торговля в упадке, продают на вес мочалки для сковородок, блузки, модные лет тридцать назад, да хлипкие тренажеры. Свет сгущается в медуз из древних морей. Как и когда я завладел этим футбольным мячом, не могу сказать, но он теперь для меня – проклятье, а не благословение, потому что ворота противника могут быть спрятаны где угодно, по всей Японии. Если я подниму мяч, судья отрежет мне руки огромными ржавыми ножницами. Если я уступлю мяч противнику, школьники будут плевать в меня, а собаки – кусать меня до самой моей смерти. Но игроки не выбирают – это их выбрали. Я должен найти ворота противника и загнать туда мяч. В водовороте покупателей кружатся знакомые лица: хозяин музыкального магазина в Кагосиме, секретарша моего отца, Гэндзи-цирюльник, щелкающий маникюрными ножницами,– но я знаю: стоит отвлечься лишь на секунду, и противнику этого достаточно, чтобы завладеть мячом. Пассаж наполняется вязким туманом, откуда-то тянет холодом. Медузы падают на пол и умирают. Я пробираюсь сквозь их студенистые тела, подбрасывая мяч коленом, под хлюпанье уходящей в канализационные стоки воды. Я знаю, что противник следит за мной с помощью радарных установок, полученных от нацистской Германии,– почему же мне позволили проникнуть так глубоко на территорию противника? А вот и Клод Дебюсси, шагает по болоту в снегоступах.
– С мячом, мсье Миякэ? Fantastique! – Он драматически шепчет: – Я принес вам секретное послание от вашего прадедушки. Один из нашей команды предал нас! Никому не доверяйте, даже мне!
– Бунтаро?
– Матико-сан?
В «Падающую звезду» уже много лет не ступала ничья нога. Грязные, истрепанные плакаты едва держатся на стенах, приколотые кое-где еще не выпавшими кнопками. Я запираю за собой дверь на засов – оказывается, это вполне разумная предосторожность, так как игроки противника перестают скрываться и собираются на тротуаре. Жалкий вид заброшенного салона – вот причина того, почему противник решил спрятать свои ворота в моей капсуле. Я подталкиваю мяч за прилавок, но тут передо мной встает лестница, в девять раз выше, чем я ее знал. Ударом ноги посылаю мяч наверх, но он отскакивает и возвращается обратно. Тем временем противник таранит окно деревянной статуей бога смеха – стекло треснуло, но еще не разбилось. Я зажимаю мяч между ступней и прыгаю вверх, как лягушка, ступенька за ступенькой. Я уже почти наверху, когда стекло разлетается вдребезги. Если прыгать хоть немного быстрее, мяч выскользнет и поскачет вниз, к противнику. Противник ревет от ярости – дорожная сводка – последняя ступенька – противник бросается наверх – я подпираю шпингалет бильярдными киями.
162 
