166 
— Отвезем пока в госпиталь Национальной гвардии, — ответил Бензенхейвер. — Если найдем эту женщину и с ней все в порядке, доставим вас обратно домой.
— А если не в порядке, нам дадут адвоката? — спросил Малиновый у Бензенхейвера. — Такого, который защищает в суде?
— Кто это не в порядке?
— Ну та женщина, которую вы ищете.
— Если с ней что случилось, — сказал жестко Бензенхейвер, — мы вас сразу кастрируем и в тот же день доставим обратно. Вы, ребята, лучше меня знаете, как это делается. Я этого никогда не видел, но дело не займет много времени, так ведь? И потеря крови небольшая.
— А как же суд и адвокаты? — спросил Малиновый.
— Это все будет, — сказал Уелдон. — Не волнуйся!
— Для подобных случаев суд не нужен, гласит новый закон, — объяснил Бензенхейвер. — Преступления на половой почве — дело совсем особое. А с новым оборудованием кастрация — самое разумное решение.
— Можно! — крикнул помощник шерифа от вертолета. — Вес подходит! Берем их.
— Черт! — ругнулся Малиновый.
— Заткнись! — рявкнул Уелдон.
— За что мне-то резать яйца! — закричал Малиновый. — Я даже не переспал с ней! — Уелдон с такой силой ударил его в живот, что тот повалился боком прямо на лежащую свинью. Та заверещала, засучила короткими ножками и опорожнилась неожиданно и обильно, но с места не тронулась. Малиновый ловил ртом воздух, растянувшись рядом со зловонным свиным навозом, а Арден Бензенхейвер попытался ударить коленом в пах Уелдона Рэта. Но Уелдон мгновенно отреагировал, схватил ногу Бензенхейвера под коленом и швырнул его на спину, прямо на Малинового и несчастную свинью.
— Проклятье! — выругался Бензенхейвер.
Помощник шерифа достал револьвер и выстрелил в воздух. Уелдон упал на колени, зажав уши руками.
— Как вы, инспектор? — спросил помощник шерифа.
— Со мной все в порядке, — ответил Бензенхейвер.
Он сидел рядом со свиньей и Малиновым и, нисколько не стыдясь, чувствовал, что относится к этой парочке одинаково.
— Послушай, Малиновый, — сказал он и зажмурился от одного этого имени. — Если хочешь, чтобы уцелели яйца, скажи, куда делась женщина. — Родимое пятно Малинового блестело ярким неоновым светом.
— Помалкивай, Малиновый! — пригрозил Уелдон.
— Если этот тип еще раз откроет рот, отстрели ему яйца, — приказал Бензенхейвер помощнику шерифа, а про себя молил Бога, чтобы помощник по глупости и правда не выполнил его приказа. — Одним меньше будет везти.
— Орен увез ее, — сказал Малиновый. — В черном пикапе.
— Куда?
— Не знаю. Просто так, покататься.
— Она была в порядке, когда уезжала? — спросил Бензенхейвер.
— Наверно, в порядке, — ответил Малиновый. — Думаю, Орен еще не успел ее покалечить. И в городе, кажется, не трахнул.
— Почему ты так думаешь? — спросил Бензенхейвер.
— Если бы трахнул, чего бы еще с ней возился?
Бензенхейвер опять закрыл глаза и поднялся на ноги.
— Выясните, когда уехали, — велел он помощнику шерифа. — И выведите из строя бирюзовый пикап, а то еще удерут. И немедленно в вертолет.
— Пока их оставим здесь?
— Оставим. Всегда успеем отстричь им яйца, — ответил Бензенхейвер.
Арден Бензенхейвер приказал пилоту передать по радио, что похититель — Орен Рэт и что едут они не в бирюзовом пикапе, а в черном. Чудесным образом минутой раньше в отдел поступило сообщение от патрульного, обратившего внимание на одинокого водителя в черном пикапе, он ехал, создавая на шоссе опасную ситуацию: то и дело вылетал со своей полосы, как будто был пьян или под действием наркотиков. Патруль не остановил его, полагая, что выполняет более важное задание — ищет бирюзовый пикап. Арден Бензенхейвер, конечно, не мог догадаться, что водитель черного пикапа не один в машине, что Хоуп Стэндиш с ним — лежит головой у него на коленях. Сообщение бросило Бензенхейвера в холодный пот: если Рэт один, значит он что-то сделал с женщиной. Бензенхейвер приказал помощнику бросить все и бежать к вертолету — они срочно вылетают на поиски пикапа; последний раз его видели на развилке дорог неподалеку от поселка „Пресный колодец“.
— Знаете, где это? — спросил Бензенхейвер.
— Конечно, — ответил помощник шерифа.
Они снова поднялись в воздух, и перепуганные свиньи опять подняли визг. А бедная свиноматка, которую накачали лекарствами, на которую падали люди, все так и лежала неподвижно, испуганно зыркая одним глазом. Братья же Рэты дрались, и, кажется, не на жизнь, а на смерть; и чем выше и дальше уносил инспектора вертолет, тем быстрее в мир возвращалось душевное здоровье, что так высоко ценил Арден Бензенхейвер. Наконец дерущиеся фигурки стали для него не больше чем куклы на сцене, их страхи и кровь перестали его тревожить. На замечание помощника шерифа, что Малиновый может одолеть брата, если тот не запугает его, он только горько рассмеялся.
166 
