ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Леди туманов

Красивая сказка >>>>>

Черный маркиз

Симпатичный роман >>>>>

Креольская невеста

Этот же роман только что прочитала здесь под названием Пиратская принцесса >>>>>

Пиратская принцесса

Очень даже неплохо Нормальные герои: не какая-то полная дура- ггероиня и не супер-мачо ггерой >>>>>

Танцующая в ночи

Я поплакала над героями. Все , как в нашей жизни. Путаем любовь с собственными хотелками, путаем со слабостью... >>>>>




  59  

– Сломал, – подтвердил Ификл. – Я сам видел.

– Не помню, – в очередной раз пробормотал Алкид, выбрался из пещеры и попытался сломать орех, упершись в него коленом и изо всех сил дергая ствол обеими руками.

Разумеется, дерево и не думало ломаться.

– Врете, – уверенно заявил Алкид. – Все врете: и Пустышка, и ты, Ификл, и этот… лошадядя.

Тут он с удивлением огляделся по сторонам и без всякого перехода добавил:

– Где это мы? Ой, я раньше спросить хотел… и заснул.

– У меня. На Пелионе, – подал голос молчавший до того Хирон.

– На Пелионе? – глаза мальчишки округлились. – А ты чего тогда – мудрый кентавр Хирон?! Мы ж у тебя на спине катались…

– Насчет «мудрого» не знаю, – улыбнулся кентавр, – но зовут меня Хироном.

– А… как мы сюда попали? Это же от Фив…

– Пустышка притащил, – проворчал Ификл.

– Ничего не помню! – искренне огорчился Алкид. – А как он нас сюда тащил? За шиворот, что ли? Мы что, месяц шли?!

– Какой там месяц, – вздохнул Ификл. – За пояс, говорит, держись… три шага сделали – и тут.

– Ну да! Пустышка, как это у тебя получилось? И с яблоком…

– Да вы хоть знаете, кто он такой, ваш приятель? – вмешался Хирон, напуская на себя притворную строгость.

– Знаем! – хором ответили близнецы. – Пустышка! Врун и…

– И предатель, – не удержался Ификл, но в голосе его уже не было прежней злости.

– Правильно. А еще он бог, – негромко, но так, что все разом присмирели и замолчали, бросил кентавр. – Бог Гермес, один из Семьи… э-э… из Олимпийцев. Между прочим, парни, ваш родственник. Как и я. Дальний, правда.

– У нас в роду Пустышек не было! – запальчиво выкрикнул Алкид, еще не успевший до конца осмыслить то, что сообщил Хирон.

– И лошадей тоже, – тихо добавил Ификл.

– А прадед ваш, герои, кто был?

– Персей! – гордо ответили братья в один голос.

– А отцом Персея кто был?

– Зевс-Громовержец, – тоном тише произнесли близнецы. – Кронид.

– Так ведь и я Кронид! И Зевс – мой сводный брат, а заодно отец вот этого… – Хирон указал на приосанившегося Гермия («Вот этого?!» – недоверчиво ахнул Ификл, Алкид же просто показал Пустышке язык). – Так что независимо от того, герои, кого вы считаете своим отцом…

– Наш папа – Амфитрион!

– Хорошо, Амфитрион, я же не спорю, – еле заметно усмехнулся кентавр. – Но в любом случае мы родственники. Хотите вы этого или нет.

Близнецы переглянулись.

– Ну ты – еще ладно, – милостиво разрешил Алкид Хирону считаться их родственником. – А вот этот…

– Нет у нас таких родственников, чтобы маленьких обижали! – базапелляционно закончил за брата Ификл. – Да и вообще – какой из него Гермес?! Грязнуля и прохиндей! И этот… как его? Ну, этот…

Гермий чуть не подпрыгнул, когда Ификл вспомнил наконец нужное слово – которое однажды подслушал у выпившего Автолика и потом повторил при маме, за что был нещадно порот Амфитрионом.

– Лукавый, покажи им, – еле сдержавшись, чтоб не рассмеяться, Хирон впервые назвал Гермия Лукавым.

И уставившиеся во все глаза на Пустышку близнецы увидели.

Они увидели, как сами собой исчезают грязные пятна с некогда нарядного хитона Гермия-Пустышки, как измятая ткань высыхает и разглаживается, быстро приобретая первозданный вид; а дырок теперь не нашел бы в ней и самый дотошный свидетель.

Они увидели, как неизменные, не знающие сносу Таларии[30] сами обуваются на Пустышкины ноги, трепеща призрачными крылышками, сливающимися в туманные полукружья; увидели, как их приятель-неприятель, смеясь, взлетает на локоть над полом и, вольно взмахнув руками, покидает пещеру. Снаружи Гермий проделал в воздухе несколько замысловатых фигур, и, когда он опустился, в руке Лукавого шипели две змеи, обвивающие невесть откуда взявшийся жезл-кадуцей – всем известный атрибут бога Гермеса, покровителя атлетов, путников, торговцев и воров.

Гермий рассеянно щелкнул змей по носу – и те исчезли вместе с жезлом.

– Достаточно? – осведомился Лукавый, подмигивая кентавру. – Или еще полетать?

– Ну вот, а мы еще жертвы тебе приносили, – непонятно почему обиделся Ификл.

– А он маленьких обижает! – добавил Алкид.

Тут ему в голову пришла какая-то мысль, и глаза мальчишки подозрительно заблестели.

– Вот вернемся домой – я твой жертвенник поломаю! – пообещал он опешившему Гермию. – Или лучше…

– Лучше навоза на него насыплем! – подхватил Ификл. – И подожжем… Пусть ест!


  59