27 
Вдруг он начал спускаться в воду.
– Что… что вы делаете? – выдохнула она.
– А как по-вашему, что я делаю? – ответил Марк вопросом на вопрос.
Нина попыталась выбраться из бассейна, но нога на ступеньке подвернулась, и девушка ушла под воду. Марк протянул руки, подхватил Нину и дернул ее вверх. Он был так близко, что у нее закружилась голова. Она не могла противиться страстному желанию прижаться к нему. Ее влекло ближе и ближе, вот уже ее дрожащие бедра прикоснулись к его твердому мускулистому бедру.
– Плохая идея, – выпалила Нина, в надежде скрыть свое волнение.
– О чем это вы? – спросил Марк.
– О том, что это вам будет стоить… – ее глаза стрельнули в сторону, в то время как его бедро крепче прижималось к ее животу.
Он передвинул руки с талии на плечи, голос его сделался низким и глубоким.
– Вы думаете о том, сколько я вам заплачу? Она облизала губы, в душе желая, чтобы он не заметил ее жеста.
– Большая сумма… и если ее удвоить… – Не отрываясь, она смотрела на его губы, гадая, отважится он на поцелуй или нет. Один-единственный поцелуй. Является ли он нарушением клятвы о фиктивности брака?
Марк наклонил голову. Нина закрыла глаза и потянулась к нему, не в состоянии противиться влечению. Так маленькую шпильку тянет к магниту.
Первое прикосновение его губ было подобно искре, от которой загорается большой пожар. Марк притянул ее ближе. Где-то внизу, у бедер, она чувствовала сильную пульсацию.
Забросив руки ему на шею, она погрузила пальцы в густую, шелковистую массу волос. Он нащупал мягкую ткань купальника у нее на груди, затем оттянул лямку и спустил ее с плеча. Девушка выгнулась, и, словно прочитав ее мысли, Марк оторвался от ее рта и передвинулся ниже. Его язык порхал над нежной, розовой выпуклостью соска. Затем он снова вернулся к ее губам.
Нина не могла понять, что именно руководило ею – желание познания или вечный инстинкт соития, но она опустила руку под воду, впервые позволив себе прикоснуться к запретному плоду женских фантазий.
Когда ее пальцы слегка сжались, Марк застонал, затем еще раз, еще… и вдруг резко отстранил Нину от себя. Его взгляд мог прожечь насквозь, грудь тяжело поднималась.
– Вот что ты надумала, – Марк скрипнул зубами. – Заставить меня нарушить слово.
– Нет! – Ее руки взметнулись вверх. Раздался слабый всплеск. – Конечно, нет.
Он усмехнулся и сделал несколько шагов в сторону.
– Еще один трюк. Тебе нравится изображать невинность, чтобы скрыть свои истинные мотивы.
– Марк… я…
– Я знаю, кто ты такая. – Он вылез из бассейна и с ненавистью посмотрел на нее. – Ты хочешь заставить меня умолять. Последняя нота в победной песне над Андре – поставить его брата на колени, чтобы он принес к твоим ногам все: деньги, семью, честь в обмен на твое тело. Вот почему ты сама не говорила о размере компенсации, чтобы я не думал о тебе, как об охотнице за деньгами.
– Но мне не нужны деньги…
– Убирайся с глаз моих! – крикнул Марк. – Пошла прочь!
Нина с тихим достоинством вылезла из бассейна, гордость не позволяла ей спешить. Она чувствовала, что Марк злится больше на себя, чем на нее. И деньги тут ни при чем, была ущемлена его гордость.
– Ты не можешь приказывать мне, – Нина, сама не зная почему, обратилась к нему на «ты». – Я тебе не позволю.
Что-то промелькнуло в его глазах, и он сделал шаг по направлению к ней.
– Не позволишь мне что? – ехидно спросил Марк.
– Не позволю тебе разговаривать со мной в таком тоне.
– И как же ты меня остановишь? – Он навис над ней.
Девушка облизала губы, глаза ее беспокойно забегали.
– Я что-нибудь придумаю.
Марк звонко рассмеялся. Нина нахмурилась.
– У тебя вызывающие манеры. Наверно, это от большого количества денег. Ты считаешь, что можешь получить от людей все, что пожелаешь, стоит лишь подписать чек.
– Ой, ой, – протянул он. – Посмотрите на маленький горшок, который ругает чайник за то, что тот черный.
– Знаешь в чем проблема, Марк? – девушка неожиданно надвинулась на него. – Ты сам себя не любишь. Ты обвиняешь меня в смерти брата, но в глубине души понимаешь, что должен винить себя. Я, возможно, подходящий козел отпущения, но я не позволю вымещать на себе злость, чтобы облегчить тебе жизнь.
Нина поняла, что задела больной нерв. В глубине темных глаз засверкали опасные искры. Марк сжал кулаки, но тут же поспешно опустил, словно испугавшись, что пустит их в дело.
27 
