219 
Эмма была права – хотя «Глотатель» вышел в один год с другим фильмом, полным кадров мастурбации, «Красотой по-американски», который собрал пять «Оскаров». Мисс Вурц когда-то возмущалась, что Энтони Хопкинс получил «Оскара» за поедание пациентов; по поводу Кевина Спейси, который получил «Оскар» за то, что дрочил в душе, она предпочла промолчать.
Еще Джек решил вырезать роман Мишель Махер с бодибилдером, шведом по имени Пер Разрушитель, – тот слишком походил на человека, избившего Эмму в «Золотом зале». Вместо этого эпизода Джек написал другой. Джеймс ищет в спортзале бодибилдеров с небольшими болтами, но однажды совершает ошибку – у парня, с которым он знакомит Мишель, длиннее, чем Джеймс думал. Дело кончается плохо.
– У него оказался больше, чем ты предполагал, – говорит Мишель (в фильме ни разу не произносят ни слова «болт», ни слова «пенис»).
– Ты разве не могла сказать ему, что тебе больно? Попросить его остановиться? – спрашивает Джек-Джимми.
– Я говорила, но он и слушать ничего не желал, – отвечает Мишель.
Разумеется, Джеймс отплатил тому парню сполна (эту сцену тоже придумал Джек). Тот выжимает штангу в сто двадцать кило и просит Джека подстраховать; это, конечно, идеальная возможность для мести.
– Держу! – говорит Джеймс, только центнер с лишним ему никак не удержать; он с удовольствием роняет штангу на грудь длинноболтовому и ломает ему ключицу.
Реплику Мишель про «приглушенное удовольствие» (так она оценивала свой опыт любви с «короткоболтовыми») вычеркнула сама Эмма. В фильме нет ни порнографических сцен, ни даже так называемой «фронтальной наготы». Порнозвезд мы видим или между дублями, или в их обычной, внекиношной жизни. Даже зрителей порнофильмов показывают не целиком – только отсветы телеэкранов на их лицах (те самые «намеки на мастурбацию», о которых писала Эмма). Несмотря на это, фильм все равно получил категорию R.[20]
В последней сцене Мишель и Джеймс молчат, держась за руки, – «вдыхают нежный запах соседней помойки», как говорит закадровый рассказчик; Джек считал, что в этой сцене он отдал должное и роману Эммы, и первому черновому варианту сценария – чистая Эмма, без примесей.
Джек, однако, удалил из фильма ответ Эммы на вопрос, почему авторы теряют контроль над своими сценариями; ее версия – поддаются искушению побольше заработать, она говорила это Джеку тысячу раз. Но подлинный триумф Эммы – это ее персонаж, Мишель, которая куда глубже сопереживает и куда больше жалеет несчастных авторов, чем сама Эмма, ее создатель.
Фильм и стал чем-то вроде гимна непрочтенному сценарию, неснятому фильму. А еще и Эмма и Джек сделали все возможное, чтобы показать свои нежные чувства к порнозвездам; в итоге Джек даже написал эпизодическую роль для Длинного Хэнка. Ведь у Джимми Стронаха должен же быть лучший друг, не так ли? Плюс Джек сделал Джимми заикой – так легче было объяснить, почему он не смог пробиться в настоящее кино; но на саму идею проблем с речью его навел несообразно высокий голос Хэнка.
Муффи, шлюха-вампирша, давно уже не снималась, но Джек настоял, чтобы она сыграла в его фильме роль матери-одиночки, проститутки с двумя гиперактивными сыновьями, которых она не способна держать в руках. Муффи организует для порноактеров барбекю по выходным; мужчины вроде Хэнка и Джека-Джимми стоят за грилем и играют с детьми Муффи в бейсбол.
Эмма посоветовала Джеку привлечь к фильму Милдред Ашхайм – в любой роли, хотя бы как консультанта. Ни Боб Букман, ни Алан Херготт так и не догадались почему. Ответ простой – и Милли, и Хэнк, и Муффи видели пенис Джека и знали о его «небольших размерах»; если бы их не было в съемочной группе, по киностудиям поползли бы разные мерзкие слухи (с чего бы это Джек получил роль порнозвезды? ах, значит…), а так присутствие настоящих порнопрофессионалов устраняло эту возможность.
Скажите мне теперь, чего Эмма Оустлер не сделала для Джека Бернса? Разве мог он после этого не сказать «что-нибудь» на поминальной службе? Долги надо возвращать, хотя бы понемногу, поэтому Джек никак не смел отказаться.
В первом ряду прямо перед кафедрой сидела мисс Вонг, прямая как палка. Она специально села прямо перед Джеком и сжала изо всех сил колени – словно бы неведомая сила, исходящая от знаменитого голливудского актера, могла каким-то образом заставить ее их распахнуть.
Наверное, это Эмма первой назвала ее «мисс Багамские острова». Иначе зачем бы ей здесь находиться? По-видимому, как раз Эммины рассказы о чудовищных дисфункциях, с которыми тем не менее можно научиться жить, примирили мисс Вонг с ее судьбой (на которую она, конечно, была вечно обижена). Подумайте, каково это – родиться в центре урагана и оказаться замурованной в школе для девочек! Как тут не обидеться и не расстроиться.
219 
