105 
Сейчас, впервые за все время их знакомства, Сунгхари походила на нормального человека.
На женщину, растерянную и испуганную.
Тарталья даже на миг залюбовался разгоряченным, таким живым лицом брамайни. «Совсем сдурел — о бабах думать? Думай, как выбраться из передряги!» — одернул его Добряк Гишер. Что ж, старый экзекутор понимал толк в жизни.
— Переводим дух и начинаем пробираться к боту. Туземцы не станут выяснять, кто раб, а кто господин. Воткнут кол, и вся недолга. Лучше им не попадаться…
Сунгхари опять кивнула. Было видно: она целиком и полностью полагается на спутника — как ранее действовала, повинуясь приказам помпилианцев. Внешняя живость оказалась лживой: шесть месяцев рабства давали себя знать.
«Неужели и я стану таким?!»
«Прекрати нытье! Потом будешь рефлексировать, на „веслах“. Восстанови силы, малыш, и выбирайся из этой задницы!» — без промедления присоединился к Гишеру маэстро Карл.
Слегка приоткрыв дверь, Тарталья осторожно выглянул наружу.
Вроде никого.
Ни бородача, ни его оглашенных сыновей.
Интересно, почему их не парализовало? Должно быть, когда город накрыли лучами с ботов, эта троица находилась в подвале или каком ином подземелье глубоко под храмом. Под храмами часто бывают подземелья. Махина святилища выполнила роль защитного экрана. Если над головой больше трех метров грунта, а тем более камня, никакой парализатор тебя не достанет.
Вот и выбрались невпопад, народные мстители…
— Идти можешь?
— Могу.
— Тогда — за мной.
Сказать это было легче всего. Оглядываясь по сторонам, они вышли из подъезда. И тут Лючано сообразил, что совершенно не представляет, куда надо двигаться! Они заблудились в незнакомом городке, на чужой планете — хорошо еще, что территорию накрыли парализующие лучи эскадры.
«Действие лучей — от пяти до восьми часов. Прошло максимум полтора. Это радует. Не хватало, чтобы туземцы очнулись, начали выяснять, шастать по улицам…»
Тарталья завертелся на месте, пытаясь углядеть хоть какой-то ориентир. Из-за домов до него донесся колокольный звон. Тревожный набат вставал неподалеку, словно разбуженный великан, злой и агрессивный со сна.
«Колокол, надо полагать, в храме на площади. Значит…»
— Нам туда!
Он махнул рукой вдоль улицы и с решимостью лидера зашагал в выбранном направлении, подавая пример Сунгхари. Если бы Лючано еще действительно был так уверен, как старался показать!
«На площади — частично загруженная платформа. Попытаться выбраться на ней? — размышлял он на ходу. — Платформа, конечно, тихоход, но так в любом случае будет быстрее, чем тащиться к морю на своих двоих. Бегом, если очень постараться, рабовозку догнать можно, но бородач с сыновьями, как выяснилось, бегуны не ахти. Особенно на длинных дистанциях. Тем более один из них наверняка сейчас бьет в колокол — больше некому…»
Хотелось, чтобы звонарем оказался бородач с обрезом.
«А если этот гад остался внизу? Не догонит он — догонит пуля…»
Лючано решил не рисковать с платформой. Лучше двигаться к ботам пешком, медленно, но верно. Доложимся корсарам, и пусть сами решают: вызволять платформу с «ботвой» или бросить? Он шел, практически не замечая бесчувственных аборигенов, попадавшихся на пути тут и там, переступая через тела людей или огибая их, как обходил бы бездушные препятствия.
Совесть благоразумно помалкивала.
Набат за домами не прекращался, зовя подмогу.
Дойдя до угла, они свернули направо у магазина тканей, чья витрина была сплошь задрапирована разноцветными полотнищами. Звон колокола приблизился, говоря о том, что они идут в направлении площади. Что за напасть?! Ведь Лючано выбрал вариант с пешим отходом к ботам, пренебрегая брошенной у храма платформой!
Однако ноги, не соглашаясь с выбором, упрямо несли обоих на площадь.
«Приказ!»
Рабы не в силах нарушить приказ. Можно сколько угодно тешить себя иллюзией свободы выбора — но едва непосредственная угроза для жизни миновала, приказ вновь стал действовать. Рабам велено собрать «урожай». Погрузить на платформу. И доставить на бот.
Точка.
Выжженная, похожая на клеймо точка.
«На площади мы могли погибнуть, как погиб наш бедняга-напарник. И тогда задание хозяев в любом случае не было бы выполнено. Поэтому кукловоды на время ослабили нити, позволив марионеткам ощутить плоскость пола и спастись бегством. А теперь хозяева возвращают нас обратно — доделывать работу…»
105 
