30 
Боль. И чувство вины. Но в основном — боль. Кейт узнала эту боль. Испытывая такую боль, до крови кусаешь губы, чтобы не закричать. Это чувство запомнилось ей с той поры, как ей было восемь. Тогда умерла мама.
Габриель скрипел зубами, его красивое надменное лицо исказилось, он пытался сдержать слезы.
Кейтлин перестала бороться и сразу поняла, что Габриель не делал ей больно. Он удерживал ее, но не причинил никакого вреда.
— Хорошо, — сказала Кейт.
В тихой комнате голос ее прозвучал очень громко.
— Тогда расскажи.
Она застала его врасплох. Он даже отшатнулся. На мгновение он показался Кейт шокированным… и уязвимым.
Но потом лицо его стало жестким. Он воспринял слова Кейтлин как вызов.
— Я расскажу, — прорычал он в ответ.
Габриель отпустил Кейт и неловко отступил в сторону. Он часто дышал.
— Вам всем интересно знать, что я делаю? — спросил он.
— Да, — согласилась Кейт и осторожно отошла от двери. — Тебя это удивляет?
— Нет. — Габриель рассмеялся, но это был горький смех. — Все хотят знать. Но, когда узнают, им это не нравится. — Он посмотрел на Кейтлин и с притворным недоумением добавил: — Они почему-то начинают меня бояться.
Кейт не улыбнулась.
— Я знаю, каково это, — призналась она, глядя в пол. — Когда тебя боятся. Когда не могут смотреть тебе в глаза, стараются побыстрее уйти, если ты оказываешься рядом…
Кейтлин подняла взгляд на Габриеля. Что-то блеснуло в его глазах, он тряхнул головой и отвернулся.
— Ты не знаешь, каково это, когда тебя боятся настолько, что начинают ненавидеть. Когда готовы убить, потому что так боятся…
— Боятся, что ты можешь — что?
— Прочитать их мысли. Украсть их души. Выбирай на свой вкус.
Наступила тишина. У Кейт мурашки побежали по спине. Она была напугана и сбита с толку.
— Так ты это делаешь? — спросила она, стараясь говорить уверенно.
— Нет.
Холод в животе Кейтлин начал понемногу исчезать, но, когда Габриель повернулся и посмотрел на нее безразличными глазами психически ненормального человека, вернулся.
— Все не так просто. Хочешь узнать, как это работает? — спросил он.
Габриель говорил так, будто читал лекцию.
— Когда два разума вступают в контакт, происходит обмен энергией. Это и есть контакт — обмен энергией определенного рода. Один разум обменивается с другим. Энергия несет информацию. Понимаешь, о чем я?
Роб тоже говорил о передаче энергии. Но может, та энергия была другого рода?
— Продолжай, — сказала Кейтлин.
— Проблема в том, что одни люди обладают более сильным разумом, чем другие. Более мощным. И когда сильный разум контактирует со слабым, ситуация выходит из-под контроля.
Габриель замолчал, глядя на занавешенное окно.
— Как? — шепотом спросила Кейтлин.
Габриель, казалось, ее не услышал.
— Как это может выйти из-под контроля, Габриель?
— Ты знаешь, как вода падает с одного уровня на другой? — сказал он, не отрывая глаз от окна. — Или как электричество ищет место заземления? Так вот, когда два разума соприкасаются, энергия перетекает из одного в другой. Но сильный притягивает энергию больше слабого.
— Как магнит? — тихо уточнила Кейтлин.
Она была несильна в физике, но точно знала, что… чем больше магнит, тем он сильнее.
— Магнит? Поначалу, может, и так. Но если что-то происходит, если нарушается равновесие, это становится больше похоже на черную дыру. Из слабого разума уходит вся энергия. Сильный истощает его. До последней капли.
Габриель стоял неподвижно, все мышцы напряжены, руки в карманах, кулаки сжаты. В его глазах было столько тоски и одиночества — Кейт даже обрадовалась, что он смотрит не на нее.
— Ты — телепат, — сказала она так, словно это было в порядке вещей.
— Они называют это несколько иначе. Они называют меня энергетическим вампиром.
«А я-то жалела себя, — подумала Кейтлин. — Только потому, что не могла никому помочь и от моих рисунков не было пользы. А его дар может убить».
— Это обязательно происходит именно так?
Габриель сузил глаза и мельком глянул на Кейт. Он услышал нотки жалости в ее голосе.
— Нет, если я не иду на долгий контакт. Или если другой разум так же силен.
Кейтлин вспомнила: «Как долго? Около сорока пяти секунд. О господи!»
Этого хватило, чтобы парень с ирокезом начал кричать.
30 
