42 
Почувствовав на плечах руки Бена, Тэсс открыла книгу.
«Бену (четкий, явно женский почерк), Кис-кис. Бэмби».
— Бэмби, — усмехнулась Тэсс, закрывая книгу.
— У букиниста купил. — Бен снял с нее куртку. — Люблю иногда порыться. Никогда не знаешь, что попадет в руки.
— Так вы у букиниста нашли книгу или Бэмби?
— Не важно. — Он взял у нее книгу и поставил на место.
— А вы знаете, что по некоторым именам можно составить психологический портрет?
— Да? Неразбавленный скотч?
— Ага. — Мимо метнулся какой-то серый комок и опустился рядом на красную подушку.
— Еще один кот? — Тэсс с улыбкой потянулась, чтобы погладить животное. — А как этого зверя зовут?
— Это она. Свою половую принадлежность она доказала, окотившись в прошлом году в ванне. — Кошка перевернулась на спину, и Тэсс почесала ей живот. — Я называю ее ОК.
— Что это означает — «Округ Колумбия»?
— Нет, Обалдуйка-Кошка.
— Странно, что у нее не развился комплекс. — Снова запустив пальцы в шерсть на животе, Тэсс подумала, не предупредить ли его, что примерно через месяц его ждет новый «подарок».
— Почему же не развился? Она, например, забирается на стены. С определенной целью, полагаю.
— Если хотите, могу порекомендовать отличного специалиста по психологии домашних животных.
Бен рассмеялся, не уверенный в том, что она просто шутит.
— Займусь-ка лучше выпивкой.
Он ушел на кухню, а Тэсс подошла к окну, чтобы посмотреть на вид из его квартиры. Улицы здесь были оживленнее, чем в ее районе. Нескончаемым потоком, монотонно гудя, выпуская выхлопные газы, двигались машины. «Вряд ли он выбрал квартиру далеко от работы», — подумала Тэсс и тут же сообразила, что даже не смотрела, в каком направлении они ехали. Бог знает где она очутилась! Вроде бы это должно было ее встревожить, но нет, напротив, она была удивительно спокойна.
— Я обещал музыку.
Она обернулась и посмотрела на него: на нем были простой серый свитер и потертые джинсы, что явно шли ему. Она снова подумала, что себя он изучил досконально. Глупо отрицать, что ей хотелось бы понять его.
— Было дело.
Бен протянул ей стакан. Сейчас она выглядит совсем иначе, чем обычно, да и резко отличается от других женщин, которые здесь бывали. Спокойное достоинство Тэсс требовало от мужчины забыть о похоти и подумать о личности. Вот только готов ли он к этому? Бен отставил стакан и принялся перебирать пластинки.
Диск завертелся, и Тэсс услышала томные звуки джаза.
— Леон Редбоун, — сказала она. Он повернулся и покачал головой:
— Вы не перестаете удивлять меня.
— Это один из любимых музыкантов дедушки. — Отпив немного, Тэсс пошла посмотреть конверт пластинки. — Похоже, у вас много общего.
— С сенатором? — Рассмеявшись, Бен едва не поперхнулся водкой. — Вы шутите.
— Ничуть. Вам надо бы встретиться.
Встреча с семьей женщины ассоциировалась у Бена с обручальными кольцами и флердоранжем, а этого он всегда избегал.
— Почему бы… — Тут зазвонил телефон. Бен выругался и отставил стакан. — Я бы наплевал, но ведь всегда могут вызвать.
— Врачу таких вещей объяснять не надо.
— Ну да. — Телефон стоял у дивана. Бен снял трубку. — А, да, привет.
Не надо быть профессиональным психиатром, чтобы понять, что звонит женщина. Тэсс незаметно улыбнулась и отошла к окну.
— Нет, все это время у меня было по горло дел. Слушай, крошка… — Бен замолчал и поморщился. Тэсс стояла к нему спиной. — Я занят расследованием, понимаешь? Нет, ничего я не забыл… помню. Я перезвоню тебе, когда освобожусь. Когда? Не знаю, может, через несколько недель, а может, через несколько месяцев. Почему бы тебе в самом Деле не попытать счастья с этим моряком? Ну да. Ладно, пока. — Он повесил трубку, откашлялся и снова потянулся за стаканом. — Не туда попали.
Смех да и только! Она повернулась, оперлась о подоконник и действительно рассмеялась:
— Да ну?
— Веселитесь?
— От души.
— Если бы я знал, что это доставляет вам такое удовольствие, непременно пригласил бы его.
— Так это, оказывается, был мужчина. Положив руку на плечо, она, все еще давясь от смеха, пригубила виски. И даже когда Бен подошел и взял у нее стакан, Тэсс никак не могла успокоиться. На лице у нее появилась мягкая дразнящая улыбка. Он ощущал ее притягательность, сознавая и опасность, в ней заключенную, но отступить не мог.
— Хорошо, что вы здесь.
— И мне хорошо.
42 
