очень нудно 
3 
– Вы считаете, они должны были замучить его еще раньше? – резко прервала его Катрин.
– Если следовать логике, это так. Не сердитесь, госпожа Катрин, попытайтесь меня понять. Я ищу разумное объяснение этому несчастью. Я думаю, не мы являемся причиной случившегося. Если бы де Сарбрюк хотел расквитаться с ним за наш побег, он убил бы его тотчас же, на месте.
– Вы хотите найти объяснение проявлению бессмысленной жестокости? – возмутилась Катрин. – Роберт де Сарбрюк – демон, мучающий и убивающий людей для собственного удовольствия.
– …но он до сих пор проявлял определенное уважение к церкви. Я имею в виду, что он воздерживался от убийства ее служителей, хотя, конечно, этим его уважение и ограничивалось. Если он решился так страшно отомстить слуге Божьему, значит, он сошел с ума, либо этому есть другое объяснение!
Катрин недоверчиво покачала головой. К этому времени во главе вереницы из мулов и нагруженных телег из замка вернулась Эрменгарда. Этих запасов хватило бы для целой деревни. Эрменгарда согласилась с Готье: пытка, которой был подвергнут Ландри, была чем-то вызвана.
– К сожалению, несчастный не в состоянии ответить на наш вопрос! – с грустью заключила она.
С отчаянной энергией Готье принялся выхаживать Ландри. Катрин и Беранже старались помочь. Эта борьба продолжалась до глубокой ночи. Монахи молились в разрушенной часовне о выздоровлении их любимого настоятеля. Постепенно надежда таяла. Дыхание раненого прерывалось, сменяясь страшными хрипами, которые доводили Катрин до слез. Воспаленная кожа на лице становилась мертвенно-бледной, как будто бы дыхание смерти коснулось его.
Несмотря на предпринятые усилия, новоявленному врачу не удалось пробудить хоть искорку жизни в измученном теле. К концу ночи стало ясно, что жизнь быстро уходила, в чудо больше не верилось. Целыми часами Катрин просиживала у изголовья больного друга. Она стояла на коленях, держала в руках его большую натруженную руку и молилась о нем от всего сердца.
Перед ее глазами промелькнуло детство, проведенное рядом. В Париже они были соседями. Она заново пережила игру в снежки и зимние катания по Сене, походы во все загадочные и манящие места большого города, куда их приводило детское любопытство. Катрин чувствовала, как со смертью Ландри в ней умирает маленькая девочка, какой она была когда-то. Никто больше не вспомнит и не поговорит с ней об этом, и эти воспоминания не вызовут больше улыбки…
– Все кончено, – прошептал Готье охрипшим голосом, отбрасывая в сторону настой, которым он постоянно смачивал сухие губы умирающего.
Страшный крик и рыдания вырвались из груди Катрин.
– Нет! Это несправедливо!
При звуке ее голоса Ландри вздохнул. Веки, которые, казалось, стали тяжелее гранита, задрожали и с трудом приподнялись, приоткрывая тусклые зрачки. Взгляд его упал на Катрин.
– Он жив! – прошептал Ландри и испустил дух. Все было кончено. Парижский юноша, рыцарь Великой Бургундской конницы, монах Шатовиллена отдал Богу свою простую и честную душу.
– Ландри! – шептала она сквозь слезы. – Ландри! Почему, Боже мой, почему?
Эрменгарда с силой подняла Катрин с колен, прижала к себе.
– Пришел его час, и он о нем никогда бы не пожалел!
– Он умер из-за меня!
– Нет, он умер по воле Божьей, а может быть, он и сам этого захотел. Такой душе, как у него, лишь мучения приносят избавление. Вы помнили лишь о ребенке, о юноше, но вы не знали мужчину и его неутолимой жажды совершенства. Я его знала. Он принимал от Бога самые страшные несчастья с благоговением. Он почил теперь, но он умер счастливым, так как его последний вздох уменьшил страдание, ободрил того, кого он любил, брат Ландри умер, но ваш супруг жив, и он был счастлив вам это сообщить. Боже мой, что с вами?
Катрин вырвалась из ее рук, в глазах ее застыл ужас.
– Арно жив? Но как, где? Он по-прежнему дружит с этим демоном Робертом? О! Эрменгарда, скажите же, что он был не с ним, что он не участвовал в этой пытке. Мысль о том, что он был одним из палачей моего бедного Ландри, мне невыносима!
– Не думайте так, госпожа Катрин! – прервал ее Беранже. – Вы лучше всех знаете сеньора Арно. Он грубый, жестокий, несдержанный, все что хотите, но он боится Бога и был всегда настоящим благочестивым рыцарем. Думайте о том, что он жив, и не ищите повода его ненавидеть.
Катрин сквозь слезы улыбнулась пажу, так рьяно защищавшему своего господина. Ни за что на свете она не хотела бы поколебать эту юношескую веру и поделиться с ним своими сомнениями. Она больше не была уверена в том, что достаточно хорошо знала своего мужа.
3 
