44 
Стараясь не потревожить Дерри, Энджел осторожно прошла на кухню. Она разбила несколько яиц, сделала тосты, затем налила в чашку убийственно крепкий кофе, с которым во время занятий не расставался Дерри. Она ела, стоя у плиты, не потому что хотела есть, а скорее по привычке и еще потому, что еда даст ей силы, в которых она так сейчас нуждается.
Безмолвное появление Хока на этот раз не застало ее врасплох. Энджел стояла спиной к двери, но так ясно ощутила его присутствие, словно он заговорил с ней. Доев яйцо, она повернулась и ополоснула под краном тарелку.
Ей совершенно не хотелось с ним встречаться, но именно поэтому она обернулась и посмотрела ему в лицо. Жизнь научила ее: чем больше стараешься чего-то избежать, тем больше боишься этого. Только встретив неприятность лицом к лицу, можно справиться с ней или научиться сосуществовать с ней.
— Когда ты едешь к Карлсону? — спокойно спросила Энджел и равнодушно посмотрела прямо ему в глаза.
— Я к нему не еду.
Хок окинул Энджел удивленно-злым взглядом.
— Когда Дерри удалось соединиться по радио с «Черной луной», Карлсон уже находился на полпути к Аляске, — сказал Хок. — Очевидно, начался нерест рыбы.
Энджел опустила длинные ресницы, отчего тени под глазами стали еще темнее.
— Какая жалость! — сказала она. — Его компания доставила бы тебе удовольствие. А кому Дерри велел сопровождать тебя?
— Никому.
Энджел так резко вскинула голову, что серебряные колокольчики ее сережек, спрятанные под роскошным водопадом волос, вздрогнули и зазвенели.
Хок удивленно посмотрел на Энджел и шагнул к ней. Она мгновенно отпрянула, и от этого ее движения затрепетали все остальные колокольчики. Его бездонные глаза ощупали всю ее фигуру, пересчитали все колокольчики, все кусочки серебра, рождающие этот сладостный звук.
На этом фоне стук костылей Дерри по деревянному полу прозвучал, как раскат грома. Энджел с несказанным облегчением обернулась к двери, освобождаясь от магии пристальных глаз Хока.
— Ты выглядишь намного лучше, — сказал Дерри. — Как ты себя чувствуешь?
— Отлично. — Ее ответ прозвучал слишком отрывисто и холодно, и ей самой стало неловко. — Спасибо, что принес одеяло, — поспешно добавила она.
— Одеяло? — удивился Дерри.
Энджел взглянула на Хока, но он молчал и только смотрел на нее глазами голодного хищника.
— Не важно, — сказала Энджел.
Крошечный островок спокойствия в ее душе разлетелся в клочья.
Похоже, Хоку все же не чужды человеческие чувства. Например, чувство вины.
Видит Бог, он его заслужил.
— Как идет учение? — спросила Энджел, стряхивая с себя нахлынувшие воспоминания.
Дерри скорчил гримасу:
— Медленно.
Он стоял в нерешительности, внимательно глядя на нее своими заботливыми, любящими глазами.
— Энджел! — неуверенно сказал он.
Энджел обхватила себя руками, зная, что за этим последует.
— Да? — прошептала она.
— Карлсон не сможет сопровождать Хока.
— Я знаю.
— И у других провожатых дел по горло, по крайней мере до конца недели, но даже тогда…
Энджел ждала, но Дерри молчал.
Она знала, что он ни о чем не попросит ее, но его глаза светились надеждой.
Она не обязана обрекать себя на четырехнедельное презрение Хока. Но тогда ей придется всю оставшуюся жизнь прожить с сознанием того, что у нее не хватило сил помочь Дерри осуществить его мечту. Дерри, который вернул ее к жизни, ничего не прося взамен. Совсем ничего.
Четыре недели в компании Хока против всей жизни, полной презрения к самой себе за этот отказ.
— Хорошо, Дерри, — спокойно сказала Энджел. — Я сама займусь этим.
Дерри облегченно вздохнул и слегка обмяк на костылях. Затем быстро пересек комнату и, подойдя к Энджел почти вплотную, положил ей руку на лоб.
— Ты уверена, Энджи? — спросил он. — Ты очень бледна.
Энджел на мгновение закрыла глаза, прильнув лбом к его широкой ладони, словно черпала силу. Когда она выпрямилась, ее сине-зеленые глаза смотрели спокойно, и твердо.
— Я уверена.
Хоку почудилось, что какие-то токи пробежали между Энджел и Дерри, и это одновременно удивило и взбесило его. Что за власть имеет над ней этот Дерри, если он способен заставить Энджел провести четыре недели с мужчиной, которого она ненавидит?
Он давно так не ошибался в женщинах — со времен своей нежной юности. Он хотел… ему просто необходимо было узнать, почему он так ошибся, что ввело его в заблуждение. Ярость прошла, осталось только желание узнать правду.
44 
