ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Добрый ангел

Чудесный роман >>>>>

Пороки и их поклонники

Действительно, интересное чтиво! Сюжет, герои, язык написания. Чувств мало, ну да ничего:) >>>>>

Добрый ангел

Книга великолепная >>>>>

Мстительница

Дичь полная . По мимо кучи откровенно ужасных моментов: пелофилии , насилия, убийств и тд, что уже заставляет отложить... >>>>>

Алиби

Отличный роман! >>>>>




  45  

Решительно закрыв дверцы шкафчика, Шеннон повернулась спиной к пустым полкам. Она встретилась со взглядом Бича, стоявшего в нескольких футах от нее.

— Я завтра отправлюсь в Холлер-Крик, чтобы подкупить продуктов.

— Спасибо, но не стоит этого делать. Ты и без того много привез.

— Я почти все съел сам.

— А для кого ты колешь дрова? — спросила Шеннон. — Кому утеплил хижину? Чьего мула подковал? Мне в пору платить тебе за работу.

— Я пока не заработал.

— Ты заработал пищу, деньги. Ты работаешь без роздыха.

— Я люблю работать.

— Я найду способ заплатить тебе.

— Я не возьму от тебя денег.

— Но ты их заработал! — настаивала Шеннон.

— Нет.

Это слово было произнесено так, что Шеннон показалось, будто она натолкнулась на гранитную стену.

— Ты упрям как мул, которого подковал.

— Спасибо. То же самое я могу сказать и о тебе. Но я все же переупрямлю тебя, вдовушка! Можешь не сомневаться в этом!

Шеннон почувствовала раздражение:

— Нет, вечный странник. Я могу не сомневаться лишь в одном: однажды утром я проснусь, а ты будешь уже далеко отсюда. Разве что ты переупрямишь меня чуть раньше, но в этом я сомневаюсь.

Шеннон обошла Бича и начала накрывать на стол. Он молча наблюдал за ней серыми со стальным отливом глазами.

Они хранили молчание, пока не завершили завтрак.

— И где же ты работал, с тех пор как стал странником? — нарушила затянувшуюся паузу Шеннон, допив кофе.

При слове «странник» рот у Бича вытянулся. Он не мог понять, почему в устах Шеннон это слово приобретало какой-то обидный оттенок.

— Работал как погонщик, моряк, топограф, джакару, учитель, наездник, — сдержанно ответил Бич. — Ты можешь назвать и другие профессии — скорее всего я их тоже примерил к себе.

— Что такое «джакару»?

— Австралийский ковбой.

— Вот оно что. — Шеннон нахмурилась, затем спросила:

— А ты когда-нибудь искал золото?

— Было и такое.

— И находил?

— Бич пожал плечами:

— Случалось.

— Но не так много, чтобы застолбить участок?

— Участки как жены. Они привязывают тебя к месту.

— Ты хочешь сказать, что ты уходил и от золота, чтобы оно не удерживало тебя на одном месте?

— Да, — лаконично признал Бич.

Шеннон проглотила комок в горле:

— Понятно.

— Неужто? — Бич в точности повторил ироническую интонацию, с которой Шеннон произнесла это слово несколькими минутами раньше.

— Без сомнения! Ты бросаешь дом, семью, друзей, золото; страну и все прочее. И ради чего же, странник? Что может быть дороже того, что ты бросаешь?

— Восход солнца, который еще не видел, — не задумываясь, ответил Бич. — Для меня нет ничего более притягательного.

Как бы ни хотелось Шеннон поколебать Бича в его убеждениях, она понимала, что из этого ничего не получится. Бич неотступно верил в то, во что верил.

— Любовь гораздо более притягательна, — прошептала она. — Любовь, как солнце, она освещает тьму… освещает всегда… и всегда красива…

Бич сделал было попытку возразить, но заметил улыбку Шеннон и замолчал. Это была самая печальная улыбка, которую он когда-либо видел. Печаль читалась в ее глазах, звучала в голосе, в самом ее дыхании.

— Как и солнце, — продолжала Шеннон, — любовь недостижима. Ее не поймать, как не поймать солнечный свет… Любовь прикасается к тебе. Ты же не можешь к ней прикоснуться…

Бич почувствовал себя как-то неуютно и потянулся за бисквитом.

— Для тебя, возможно, это так, — сухо сказал он, скрывая раздражение, причины которого он не понимал сам. — Для меня же любовь — это клетка.

— Еще никто не строил клетки из света.

Бич сделал глоток горячего кофе, подавляя желание резко возразить.

— Так чего же ты хочешь? — спросил он после паузы. — Любви?

— Я не знаю.

— Ты хочешь сказать, что у тебя нет заветной мечты?

— Заветной мечты?

Легкая усмешка Шеннон была, как и прежде, печальной. У Бича на мгновение появилось желание оказаться в шкуре Шеннон, ощутить ее боль как собственную.

— Когда-то я мечтала о доме, — призналась Шеннон. — Еще о саде, о детях… А больше всего — о мужчине, который любил бы меня и был бы как солнце…

Голос ее угас.

Во время возникшей паузы Бич потянулся за новым бисквитом. Ему не очень хотелось продолжать разговор на эту тему, но все же он не удержался от вопроса:

  45