Лёгкий, ненавязчивый романчик 
92 
На следующем шаге я потерял равновесие, упал лицом вниз и пополз, хватаясь за траву. Головой раздвинув заросли, увидел жесткие желтоватые стебли, обвитые лозой трилиста. От боли туманилось зрение, мир качался, как лодка на волнах.
Я ухватил лозу, потянул. Не стал даже срывать листья — сунул ее в рот целиком и принялся жевать мягкие сочные волокна вместе с комочками земли, ощущая горечь на языке.
Некоторые сталкеры собирают трилист и продают скупщикам или нашим доморощенным костоправам, живущим в лагерях. Из растения варят настои, которыми пропитывают повязки либо — в очень небольшом количестве — дают выпить больному. Ни один лекарь-самоучка из Зоны не скажет тебе жевать листья, ведь трилист сильный наркотик, вызывающий странные видения.
И вскоре я хорошо ощутил его действие. Боль исчезла вместе со всеми тревогами. Я забрался глубже в заросли, перевернулся на спину и сквозь туман уставился на далекое небо. Очень смутно я осознавал, где нахожусь, что это северная часть Зоны, я двигаюсь в сторону Припяти, надеясь встретить отряд наемников, нанятый незнакомой рыжей женщиной, которая назвалась Катей Орловой. Но понимание было отстраненным и беззаботным, оно не вызывало никаких чувств. Пусть себе ищут, я слишком безмятежен, чтобы волноваться из-за этого, и нашел для себя безопасное место — ведь эти заросли очень густые, никто не заметит меня в них, они высокие и так уютно шелестят…
Лишь много позже я осознал, как мне повезло, что тогда в осоку не забрел какой-нибудь болотный мутант. Я бы, наверное, встретил его с благостной улыбкой и не стал сопротивляться, если бы он начал грызть меня. Но никто не появился — и я лежал, благодушно глядя в небо, следя за плывущими облаками, едва различимыми сквозь туман. В какой-то момент я и сам стал облаком — взлетел, воспарил над миром и поплыл в компании тучек, радостно клубясь, по влажному синему простору. Потом набух, разросся, потемнел и потяжелел — и низвергнулся вниз проливным дождем. Из меня ударила молния, слепящий зигзаг протянулся к далекой земле, к болоту вокруг кольца гор — головокружительное стремительное падение, — впился в землю посреди зарослей осоки…
Я вскрикнул и резко сел.
И понял, где нахожусь. Голова кружилась, подташнивало, но боли не было. Оглядел рану — едва заметная темная дырочка в плече. Немного выше — и жгучая стрела пробила бы кость, чуть ниже — и зацепила бы легкие. Хорошо бы перетянуть чем-нибудь, чтобы внутрь не набилась грязь. Я достал пластиковый ножик, снял куртку, срезал рукав рубахи по локоть и намотал на плечо, ощутив совсем легкую боль. Видения прошли, но трилист еще действовал.
Осторожно привстав, я осмотрелся. Ничто не изменилось: осока, трава, топь. Сколько я лежал? Небо светлое, но наверняка давно перевалило за полдень. Надо добраться до границы болот, прежде чем наступит вечер. Здесь и днем опасно, а ночью, в одиночку, невооруженному — не выжить, каким бы опытным сталкером ты ни был.
Я сорвал несколько синих листьев, сунул под повязку и встал. Затошнило сильнее, голова закружилась. Ноги дрожали, болезненная слабость наполняла тело — действие дурманящих веществ. Раздвигая осоку, я выбрался из зарослей. Далеко в стороне увидел красное пятно змеиного клубка, почувствовал идущую от него энергию, но слабо, едва-едва.
А впереди тянулась земляная дорога. И рядом стоял приземистый дом — именно его я заметил, перед тем как наткнуться на аномалию.
2
Лежа в заболоченной низине между двумя холмами, я внимательно наблюдал за дорогой. Она проходила по вершине насыпи, что за ней, видно не было, а вот на ней стоял большой бревенчатый дом, и рядом за оградой виднелось несколько машин — старый микроавтобус, трактор с прицепом, легковушка, два черных джипа.
И еще там были монолитовцы.
Я понял, что это именно они, по черным комбезам и шлемам. Двое стояли снаружи с оружием наизготовку, охраняя людей в обносках, неподвижно сидящих под стеной дома. Еще один сидел в микроавтобусе, выставив ноги в раскрытую дверцу со стороны водительского сиденья, как минимум трое находились в доме, и последний караулил на покатой крыше, высунувшись по пояс из слухового окна с автоматом в руках. Сбоку из крыши торчал широкий деревянный раструб — я так и не смог понять, для чего он.
Я лежал неподвижно, размышляя. Что происходит в северной Зоне? Лешие, теперь вот монолитовцы… И что это за бродяги у них в плену? Обычные сталкеры или нет? Дом — их сторожевой пост, выходит, монолитовцы контролируют это болото или по крайней мере его границу? Я почесал лоб, скосил глаза на повязку. Она так и осталась сухой — оставленная жгучей стрелкой рана не кровоточила. Чувствовал я себя нормально, слабость прошла.
92 
