32 
Его рука скользнула к ее затылку.
– Ты ошибаешься, дорогая. – Он передвинулся, и неожиданно они оказались друг от друга на расстоянии вздоха. – Это никоим образом не касается Дж. Т. Тернера или, черт побери, займа, который ему нужен. Это между мной и тобой, Уитни. Это старый должок, и настало время уладить дело.
Он сделал быстрое движение и пригвоздил ее к сиденью прежде, чем она успела его остановить.
– Нет, – застонала она, извиваясь под ним. Но его рот уже накрыл ее губы. Его поцелуй был грубым, холодным, но она молча вытерпела его. Алекс отодвинулся и заглянул ей в лицо.
– Ответь мне, черт возьми!
– Я ненавижу тебя, – прошептала она. Он схватил ее за плечи и потряс.
– Ты слышишь меня? Я сказал: поцелуй меня!
– Нет! – Глаза ее наполнились слезами. – Нет, не буду. Есть же предел тому, что ты вправе требовать от людей.
Он нахмурился.
– Я помню время, когда ты жаждала моих объятий, – сказал он. – Я помню, вкус твоего тела был сладок, как запретный плод.
– Не надо, – прошептала она. – Я прошу тебя, не надо.
Алекс взял ее лицо в ладони.
– Скажи мне, что и ты это помнишь, – сказал он тихо.
– Нет, – Уитни отрицательно мотала головой, – не помню.
Он наклонился и поцеловал ее, нежно касаясь ее губ.
– Твои глаза как сапфиры, – прошептал он, и неожиданно слезы ушли, и она уступила.
– Алекс, – выдохнула она, и ее губы раскрылись ему навстречу.
Он издал стон, когда она положила руки ему на грудь.
– Да, – пробормотал он, – да, так. Дай мне вкусить тебя. Позволь…
Она тихо застонала, когда его рука нежно коснулась ее, очерчивая контур ее шеи, изгиб плеча, высокую линию груди.
– Скажи мне, что ты хочешь меня, – сказал он. – Дай мне услышать, как ты это скажешь.
– Алекс…
Его пальцы слегка касались ее груди, бутона набухшего соска, и она застонала и подняла руки навстречу ему, крепко обняв его за шею.
– Скажи мне, что хочешь меня так, как я хочу тебя.
Он снял ее руку со своей шеи и опустил ее между ними так, чтобы она смогла почувствовать силу его возбуждения.
– Вот что ты со мной делаешь, – сказал он хриплым шепотом. – Вот что ты всегда со мной делала.
– Нет, – она закрыла глаза и отрицательно помотала головой, – нет.
Он поднял ее руку, поцеловал ладонь, а потом прижал к своей щеке.
– Да, – повторил он, сжал ее в объятиях и поцеловал снова. Казалось, прошла целая вечность, когда он наконец поднял голову и нежно отодвинул ее от себя. – Посмотри на меня, – прошептал он. Ее глаза медленно открылись, и она смотрела на его лицо, напряженное и искаженное от желания.
– Я был в постели со многими женщинами за последние девять лет, Уитни. – Она съежилась и отвернулась, но он взял ее за подбородок и заставил смотреть себе в лицо. – Дай мне закончить, – сказал он грубо и выдохнул. – Со множеством женщин. Но ни одна из них не заставила меня забыть, как сильно я хочу тебя.
– Мне следует считать, что это очень лестно? Он мягко засмеялся и легко провел большим пальцем по ее нижней губе.
– Не говори мне, что ты никогда не думала о том, что могло быть между нами.
В голове у нее все поплыло. Конечно, она думала об этом день за днем, ночь за ночью, год за годом. Но она не скажет ему об этом.
– Нет, – сказала она. – Никогда. – Ложь была горькой на вкус. Но он это заслужил. Почему он так поступает? Почему?
Глаза его потемнели.
– Я тебе не верю.
– Мне все равно, веришь ты мне или нет. Я была занята. Мой бизнес…
– У тебя был мужчина?
– Разве твои ищейки не разнюхали это? – удивилась она, оттягивая время.
Он нахмурился.
– Я хочу услышать от тебя.
Она понимала, о чем он спрашивает: не о том, был ли у нее кто-нибудь, а о том, не вызвал ли кто-то такого же полета чувств, какой он вызывал в ней девять долгих лет назад.
Нет, такого человека не было. Только объятия Алекса давали ей почувствовать этот горячий, все сметающий прилив желания, эту сладостную готовность завоевывать и быть завоеванной одновременно. Его рука сильнее сжала ее подбородок, и она посмотрела на него. Глаза его смотрели прямо на нее, взгляд был яростным и властным.
– Ответь мне, – потребовал он. – Были другие? Волна паники захлестнула ее. «Господи! Какую силу он обретет, если узнает правду!»
– Да, – солгала она. – Конечно, были. Неужели ты думал, что, расставшись с тобой, я ни с кем не смогу' быть вместе?
Он улыбнулся, и безжалостность его улыбки заставила ее дыхание участиться.
32 
