Особенно,... 
40 
– А что это на самом деле?
Джош прищурился.
– Не догадалась?
Она пожала плечами.
– Честно говоря…
Рассмеявшись, Джош поддел вилкой кругляш, извлек из судка и поднес ко рту Пэм.
– Попробуй еще раз.
Она послушно открыла рот, взяла с вилки кругляш, раскусила и принялась медленно жевать.
– Ну? – поощрительно обронил Джош.
– Что-то знакомое, но точно сказать не могу. Если бы не соус… Он вкусный, но мешает определить.
– Ладно, не буду тебя мучить. Это сырные шарики. А еще тушеные стручки зеленого горошка – цельные, с горошинами внутри.
– Вместо гусеницы? – хихикнула Пэм.
– Точно. Что касается соуса, то он действительно соответствует всему, что я о нем рассказывал.
– А саранча?
– Это цветки одной местной разновидности акации. Кстати, Джи-Джи часто жарит их себе на ужин. Омлет с этими цветками его коронное блюдо. Предупредить тебя я не успел, поэтому всячески давал понять, чтобы ты ела без опасений.
– Спасибо, – кивнула Пэм, – я так и поняла. – Минутку помолчав, она с притворным вздохом произнесла: – Ну что, хоть гостья и покинула нас, не вижу причин прекращать устроенный в ее честь праздничный обед. Еще съешь что-нибудь существенное или перейдем к десерту?
Джош с улыбкой посмотрел на нее.
– Спасибо, я сыт, но от десерта не откажусь.
– Тогда нужно сварить кофе. И… кажется, ты принес две бутылки вина?
– Да. Вторая осталась в пакете, на кухне. Тебе понравилось это вино?
Пэм скромно опустила ресницы.
– Да.
– Тогда откупорим вторую бутылку.
Джош встал и протянул руку Пэм, помогая подняться.
Они переместились на кухню, где Пэм засыпала кофе в автоматическую кофеварку, воткнув затем вилку в розетку, а Джош откупорил бутылку и вновь наполнил захваченные из гостиной бокалы.
Оба облокотились о кухонную стойку и, попивая вино, стали смотреть через открытое окно на сливающийся с горизонтом океан.
– А у тебя есть назойливые родственники? – спустя некоторое время спросила Пэм.
Джош на миг задумался, потом качнул головой.
– К счастью, нет. У меня вообще мало родни. Здесь, в Мельбурне, осталась одна только бабушка. Но она милейший человек.
– Счастливчик, – вздохнула Пэм. Затем с интересом спросила: – А что ты делаешь, когда не занят в своем ночном клубе?
Джош пожал плечами.
– Полдня отсыпаюсь, потом готовлю себе завтрак, который скорее следует назвать обедом, ем. Потом, если нет других дел, смотрю телевизор, слушаю музыку… Ближе к вечеру еду в клуб.
– И так каждый день?
– Почти. – Джош улыбнулся. – Нынешний день исключение.
Однако Пэм показалось, что в нарисованной картине чего-то не хватает.
– А девушка у тебя есть?
– Нет. – Джош прищурился. – В настоящее время я свободен.
Пэм отвела глаза, сделав вид, что ее заинтересовала показавшаяся на море яхта. Однако Джоша ее маневр не обманул.
– А ты?
– Что я? – спросила она, делая вид, будто не понимает, о чем идет речь.
Джош едва заметно усмехнулся.
– У тебя есть кто-нибудь?
Она тоже улыбнулась, плутовато.
– Девушки точно нет.
– Та-ак, – протянул Джош. – Картина понемногу проясняется. Девушки нет, а кто есть?
Пэм и сама не знала, почему вздохнула, прежде чем сказать:
– Никого нет. – Потом быстро добавила: – Но это ничего не значит!
– Да? Хм, понятно. – Джош поставил бокал на стойку. – Что ж, в таком случае мне, пожалуй, пора. Миссию свою я выполнил, так что…
Пэм ухватила его двумя пальцами за рукав шелковой сорочки.
– Нет! Пожалуйста, останься. Я не имела в виду ничего такого…
Он помедлил.
– Вообще-то я никуда не спешу.
15
Кофеварка с тихим щелчком выключилась. Пэм оглянулась на нее.
– Кофе хочешь?
– Лучше допью вино. – Джош вновь взял бокал.
На минуту воцарилось молчание, которое нарушила Пэм.
– Расскажи еще что-нибудь о себе.
– Не знаю… Что?
– Ну, что ты любишь, какое у тебя хобби… если таковое есть.
– Есть, – вдруг произнес Джош. – Мне нравится танцевать.
Пэм удивленно посмотрела на него.
– Вот как? – Она задумалась, словно что-то припоминая. – Видно, не зря я сначала решила, что ты балетмейстер. Помнишь, когда речь зашла о том, что Джи-Джи работает у тебя танцором. Тогда я еще не знала, что ты держишь ночной клуб.
В глазах Джоша промелькнуло непонятное для нее выражение, но в следующую минуту он улыбнулся.
40 
