Особенно,... 
41 
– Помню. Но я еще тогда сказал, что ты ошибаешься. Но танцевать мне нравится. В детстве я посещал школу бальных танцев.
– Случайно не вместе с Джи-Джи?
Джош рассмеялся.
– Нет. С Джи-Джи я познакомился гораздо позже. И потом, он не танцует то, что люблю я.
– Что же это? – с интересом спросила Пэм.
– Танцевальная классика – вальс, самба, румба, фокстрот и так далее. Больше всего люблю танго. – Глаза Джоша заблестели. – А ты танцуешь? Мне бы очень хотелось станцевать танго с тобой.
– Мне бы тоже.
Произнеся эти слова, Пэм замерла и посмотрела на почти пустой бокал в своей руке. Похоже, вино развязало ей язык. Этой опасности она не учла. И судя по улыбке, медленно проявившейся на губах Джоша, он понял, что у нее сейчас на уме.
Тем не менее Пэм попыталась исправить положение.
– То есть я хотела сказать, что тоже с удовольствием станцевала бы с тобой танго, если бы умела это делать.
Чуть запрокинув голову, Джош несколько мгновений рассматривал Пэм из-под полуопущенных век.
– Это не проблема, могу научить.
Скрытый смысл фразы, а также бархатистые интонации голоса Джоша заставили Пэм покраснеть. Чувствуя, что щеки вспыхнули, она смущенно отвернулась.
– Благодарю.
Губы Джоша тронула улыбка.
– Это понимать как «да» или как «нет»?
Пэм заставила себя взглянуть на него.
– Как «возможно», только не сейчас. – Она кивнула на свой бокал. – Боюсь, после выпитого я лишь отдавлю тебе ноги – и на том все кончится.
– Хорошо, ловлю тебя на слове. В один прекрасный день мы вернемся к этому разговору. – После некоторой паузы Джош спросил: – Но ты хоть когда-нибудь танцевала?
Пэм сморщила лоб, пытаясь вспомнить, потом улыбнулась.
– Даже несколько раз.
– Очень интересно. Какие танцы?
Она отмахнулась.
– Какие там танцы… Что-то наподобие вальса, только не в том смысле, который подразумевают профессиональные танцоры.
– А, понимаю… – протянул Джош. – Где же ты вальсировала?
На светских раутах, едва не брякнула Пэм, но вовремя прикусила язык. Произнеся подобные слова, она лишь расширила бы расстояние, разделяющее два мира – ее и тот, к которому принадлежал Джош.
Разумеется, Пэм не считала себя такой заносчивой персоной, какой являлась, к примеру, Лайза, однако не могла не осознавать, что разница между ее собственным социальным статусом и положением Джоша все-таки существует.
Она так и не поняла, сообразил ли он, какие мысли вертятся в ее голове, но следующие его слова были:
– Где бы это ни происходило, догадываюсь, что смотрелась ты великолепно.
При этом в глазах Джоша светилось неприкрытое восхищение.
Сердце Пэм будто сжала чья-то теплая рука. Ни один мужчина никогда не смотрел на нее так. И не был настолько искренен.
Она даже растерялась.
Сбитая происходящим с толку, Пэм направилась к кофеварке с намерением наполнить чашки кофе, но на полпути повернула обратно и вновь взяла бутылку. Плеснув вина Джошу и себе, поднесла бокал к губам, отпила добрый глоток и на миг закрыла глаза. Когда открыла, случилось нечто вроде периода легкого затмения, а потом она обнаружила, что стоит, упершись взглядом в обнаженный участок груди Джоша, видневшийся в разрезе белой шелковой рубашки.
В следующую минуту, совершенно не отдавая себе отчета в собственных действиях, Пэм протянула руку и скользнула кончиками пальцев по горлу Джоша сверху вниз. Достигнув первой застегнутой пуговицы, Пэм остановилась и подняла глаза на него.
Их взгляды встретились.
Пэм померещилось, что небесно-голубые глаза Джоша поменяли цвет и стали черными. Но потом она поняла, что у него просто расширились зрачки.
Наверное, и мои глаза выглядят сейчас точно так же, промелькнуло в ее мозгу.
Джош забрал у нее бокал, поставил на стойку, а ее саму властно притянул к себе. Через мгновение их губы слились.
Пэм на секунду замерла, но потом принялась отвечать на поцелуй с неистовостью, удивившей даже ее саму.
В мире, где она существовала, не принято было так бурно предаваться первобытным инстинктам. Секс был чем-то сродни досадной необходимости, продолжительность которой следует максимально сократить, а потом выбросить эти мгновения из головы. Ведь существуют дела поважнее.
Только не в этот раз, подумала Пэм. К дьяволу дела! Могу я хоть немного побыть самой собой?
Ее организм каждой клеточкой отозвался на объятия Джоша. Едва ли не ежесекундно тело пронизывали острые эротические импульсы. Грудь налилась, словно умоляя о прикосновении, а где-то в глубине, между бедер, возникали сладостные спазмы, распространяя вокруг тепло.
41 
