Особенно,... 
126 
Диана, заслонившись ладонью от лучей жаркого полуденного солнца, следила, как он удаляется. Не доезжая до арки в скале, служившей въездом в имение, он остановил коня. Блэк-стар описал полукруг и остановился, танцуя на месте, встряхивая большой черной головой, и тихонько заржал. А потом хозяин снова пустил его легкой рысцой.
Сердце Дианы забилось быстрее, когда она увидела, как вороной конь и черноволосый всадник медленно и уверенно приближаются к ней. Огромный конь двигался шагом, выступая важно, как хорошо тренированная цирковая лошадь, но взгляд Дианы был прикован к Стару. Его широкие плечи обтягивала белоснежная рубашка, поверх которой был надет черный кожаный жилет. Он не покачивался, не наклонялся. Он держался абсолютно прямо, и это не стоило ему ни малейших усилий.
Диана не шевельнулась, когда жеребец, весящий двенадцать сотен фунтов, остановился прямо возле нее. Она просто стояла, опустив руки вдоль тела, и ждала… Она не тронулась с места даже тогда, когда жеребец задел ее плечом.
Возвышавшийся над ней Стар сдвинул на затылок черный стетсон, наклонился, взял Диану за подбородок и без слов поцеловал в губы.
А потом выпрямился в седле и умчался прочь.
Диана провожала его взглядом, пока он не скрылся окончательно из виду. А потом, счастливая, побежала в дом. Ей нужно было сделать миллион дел, а Стар сказал, что вернется часа через три-четыре. Теплый, солнечный день был в ее распоряжении — и дом был в ее распоряжении… и она должна была подготовиться к особому, необычному, невероятному вечеру…
Их последнему вечеру здесь.
Добравшись до города, Стар остановил коня возле маленького почтового отделения. Из кармана жилета он достал два телеграфных бланка.
Войдя в помещение, Стар протянул тощему, бледному телеграфисту желтые листы.
— Отправьте это прямо сейчас, Морт.
Четвертью часа позже Стар вышел на освещенную ярким солнцем улицу, сворачивая бланки и пряча их снова во внутренний карман.
Затем он отправился на вокзал, купил два билета первого класса до Сан-Франциско, штат Калифорния. Дата отправления, стоявшая на билетах, гласила: «7.00, суббота, сентябрь, 28, 1895».
Остановившись на деревянном тротуаре у вокзала, Стар зажал в губах длинную тонкую сигару и чиркнул спичкой. Потом прислонился к фонарному столбу, неторопливо куря и обдумывая дальнейший маршрут.
Через несколько минут он уже был в кухне отеля «Тимберлин» и разговаривал с шеф-поваром. Маленький француз страстно доказывал Стару, что это невозможно! Он не в состоянии приготовить то, что хочет Стар, за каких-то два часа! Этого никто не сможет сделать! И неужели мистер Стар всерьез полагает, что подобный пир можно упаковать и отправить куда-то, чтобы съесть не в ресторане, а дома?!
Это невероятно! Невообразимо! Просто невозможно!
Стар спокойно слушал энергичную речь взволнованного повара, размахивающего руками. Когда пышная тирада была закончена и раскрасневшийся шеф-повар сорвал с головы колпак, чтобы вытереть вспотевшее лицо, Стар улыбнулся и направился к выходу.
В дверях он остановился, повернулся и сказал:
— Я вернусь в пять часов. Уверен, все будет готово. Бонжур, Филипп.
— Ах, эти нетерпеливые американцы! — воскликнул рассерженный Филипп в спину Стара. — И зачем только я покинул Париж?!
После ресторана Стар отправился в парикмахерскую. Пожилой парикмахер подстриг длинные волосы Стара. Стар вышел на солнечный свет, чувствуя себя полуголым с короткими волосами.
Пройдя два квартала, Стар очутился перед ювелирным магазином «Уинстон». Когда он отворил дверь, над ней громко звякнул колокольчик. Лицо Алана Уинстона сияло ярче, чем выставленные в витринах изделия, когда Стар выбрал особо дорогую вещицу из его коллекции.
Маленькая черная бархатная коробочка лежала во внутреннем кармане жилета Стара, когда он снова садился в седло. Теперь ему нужно было сделать еще одно важное дело, прежде чем возвращаться в «Тимберлин» за заказанным ужином.
Стар повернул коня с шумной улицы и очутился на узкой дороге, ведущей в гору. По извилистой тропинке Стар добрался до некоего дома, расположенного высоко над городом, в полном уединении.
Стар спешился перед этим большим, красивым бело-желтым особняком в викторианском стиле. У парадной двери Стар снял стетсон и громко стукнул серебряным молоточком.
Широкая дверь распахнулась. Улыбающийся дворецкий-китаец радостно приветствовал Стара.
126 
